Счет девять. Дураки умирают по пятницам. И опять я на коне

— Это ушел тот господин, который жДал. Видимо, тоже куда-то спешит. Наверное, еще вернется. Вы его знаете?

— Да.

— Кто это?

— Некто Китли. Родственник Джеральда Баллвина, маклера по земельным участкам.

— Ах, вот оно что! Жена мистера Баллвина — моя пациентка. Я не знал, что…

— Это брат первой жены Баллвина.

— Понимаю, — сказал доктор.

— Милый молодой человек, — добавил я.

Но доктора, казалось, больше не интересовал этот вопрос.

— Итак, завтра в десять утра я удалю вам зуб. Но не опаздывайте, у меня как раз на это время отказался один из пациентов. Иначе вам придется прождать целую неделю.

Китли ожидал меня у лифта.

— Ну, что с зубами?

— Да вроде лучше.

— Удалили?

— Пока еще нет.

— Значит, вам повезло.

— Не понимаю.

— Доктор Квай наверняка не очень-то обрадовался вашему визиту.

— После вашего, в высшей степени тактичного замечания я тоже начал опасаться, что он обойдется со мной не очень-то любезно. Я думаю, он вряд ли разочаруется, если я завтра не приду.

— Доктор Квай — не глупец, — уверил меня Китли, — и не надо принимать его за такового.

— Разве я отнесся к нему как к глупцу?

— Ну, вы должны признать, что таких совпадений не бывает. Частный детектив внезапно решает приобрести себе участок у мистера Баллвина, и в то же время у него начинает болеть зуб, и он появляется у врача, который лечит миссис Баллвин.

— Не случайно и то, что офис «Альфа инвестмент компани» располагается так удобно, что оттуда можно наблюдать за коридором и засекать каждого, кто направляется к доктору Кваю.

— О, вы уже это вынюхали?

— Да.

— Времени вы не теряете, — сказал Китли. — Вы действительно талантливый парень.

— У меня еще было намерение нанести визит в эту компанию и посоветоваться там о капиталовложениях.

— И круг на этом почти замкнулся бы. Так не будем стоять здесь, пройдемте в мой офис и потолкуем там о ваших капиталах.

Он провел меня по всему коридору и открыл дверь. Но вместо того чтобы пропустить меня, он бросил раздраженным голосом:

— О, я забыл выключить радио.

Он устремился к продолговатому ящику, повернул ручку, после чего погас зеленый огонек, и, указав мне на кресло, сказал:

— Садитесь, мистер Лэм.

Я утонул в глубоком кожаном кресле и скользнул взглядом по этому странному помещению. На стенах висели фотографии скаковых лошадей, эпизоды бегов — все добротно оформленные рекламы. Боковая сторона комнаты была завешена огромной таблицей.

Перед окном стоял большой чертежный стол, на котором лежала линейка в форме буквы «Т». Пол был усыпан обрезками оргстекла.

— Вы, кажется, интересуетесь моей мастерской? — спросил Китли.

— Я просто спрашиваю себя, чем вы здесь занимаетесь.

— Рассчитываю шансы лошадок в отдельных забегах.

После этого он познакомил меня со своей системой.

Я был поражен, тут учитывалось все: и форма лошади, и жокей, и статистические данные, и много других мелочей.

— И таким образом вы делаете деньги? — спросил я.

Он рассмеялся и ответил:

— Это требует много забот, но это доставляет мне удовольствие и дает прибыль. Давайте остановимся на втором сегодняшнем заезде. Эта кривая показывает, что выиграет Файр Леди, а именно… В общем, выиграет едва-едва. Это означает, что можно поставить на нее. Поскольку она невысоко котируется, можно взять неплохой куш. А теперь я хотел бы узнать, почему вы рыскаете у доктора Квая. У вас есть определенные подозрения или вы прощупываете все окружение Баллвинов?

— Скажите, а вы по чистой случайности организовали свою странную контору на одном этаже с доктором Кваем?

— Конечно, это просто совпадение.

— Вы хотите сказать, будто не знали, что миссис Балл-вин лечится у доктора Квая?

— Разумеется, я это знал! Но о чем это говорит?

— Когда к нему кто-нибудь приходит или уходит, вы легко можете это фиксировать. Достаточно лишь оставить дверь открытой.

— О Боже ты мой! — вздохнул он. — Если бы мне это было нужно, мне достаточно было бы зайти к нему и бросить взгляд на расписание. Оно составлено на три недели. Не ведите себя так наивно, Лэм. Я снимаю это помещение потому, что мне здесь никто не мешает. Здесь я сижу, думаю и вынашиваю мысли, как мне обмануть своих собратьев по роду человеческому.

— И временами попадаете в цель?

— Временами я попадаю в запой. Превращаюсь в абсолютного дурака. Теряю рассудок.

— И когда ваши денежки кончаются, вы отправляетесь выкачивать их из добряка Баллвина?

— Иногда вы становитесь очень противным, Лэм, — сказал он.

— У меня такая профессия, и я пытаюсь относиться к ней добросовестно. Как вы думаете, кто подсыпал яд Баллвину?

— Должно быть, кто-то из домашних, — ответил Китли. — Насколько я знаю, в тюбиках с пастой, которые вы принесли, яда не было. Но если на все это посмотреть трезво, то создается впечатление, что вы сами здорово старались ввести кого-то в искушение.

— Дело в другом. Я просто хотел заинтересовать миссис Баллвин…

— Чем? — спросил он, когда я замолчал.

— Тем, чтобы она некоторое время вела такую же жизнь, как и прежде.

Китли задумался, потом сказал:

— Постоянно приходится удивляться, как глупы люди.

— Что вы хотите этим сказать?