Считалочка для бомбы

Вспомнив о сыне, она склонила голову и тихо затряслась в рыданиях. Ведь тогда, на ступенях этого большого дома она нашла его! Она была совсем рядом! Она касалась его руками!

Но сын не узнал ее. Более того – в его глазах она видела страх. Страх и брезгливость. Это было ужасно. Это было настолько невыносимо, что каждый раз, вспоминая это, Марина плакала. У нее просто не было сил на то, чтобы проявить стойкость и сказать себе: Тема не виноват, и она не виновата. Это всего лишь обстоятельства, которые в данный момент куда сильнее, чем все то, что Марина могла им противопоставить…

В дряхлом теле не было места холодным рассуждениям. Была только жалкая беспомощность и обреченное ожидание конца…

Контрразведчику было плевать на все эти сентименты. Его душа была обожжена в огне сражений и тысячах смертей, которые мелькали у него перед глазами, словно кадры киноленты. Он видел перед собой субъекта допроса, подозрительный объект. И его следовало, чего бы то ни стало, раскрутить на информацию: кто, откуда, с какой целью. Но вскоре бесконечные рыдания и трясущиеся руки субъекта начали раздражать и его.

– Повторяю свои вопросы: почему вами интересуются Агенты Доминатора? Какая у вас связь с Черным Риэлтером? Вы связаны с обороной Коломенской Чащи?

– Чего вы от меня хотите? – дрожащим старческим голосом отозвалась Марина. – Я ничего не знаю… Я не понимаю, о чем вы говорите…

– Не прикидывайтесь, гражданка, – усмехнулся контрразведчик. – Мы уже выяснили ваш истинный возраст. Вам и тридцати нет. Так с какой же целью весь этот маскарад?

Марина подняла подслеповатые слезящиеся глаза на офицера.

– Если вы все знаете – почему же вы тогда мучаете меня?

– Еще мы знаем, что вы – Игрок, – голосом истого разоблачителя заявил контрразведчик и даже подался вперед, чтобы придать значительности своим словам. – А это значит, что вы непростая – ох, непростая гражданка…

– Господи, – прошептала Марина, – ну, придумайте себе сами – кого вы хотите во мне видеть: шпионку, диверсантку, подстрекательницу…

– Вот вы и заговорили, – удовлетворенно произнес офицер. – Итак, начнем по порядку. Вы шпионка?

Марину посетило огромное, со Вселенную размером, безразличие. И она сказала, пожав плечами:

– Да…

– Ага! – в желтых глазах офицера появился азарт. – На кого работаете?

– На Арбитра…

– Что?!! – офицер даже выронил ручку. – К-как это? Разве Арбитр нуждается в шпионах? Он же и так, вроде, все видит…

– Да… Он все видит… – прошептала Марина, и от этих слов офицеру стало не по себе.

Он поежился и сказал более примирительно:

– Ну, это вы бросьте… Пока Правил нет – мы, следовательно, ничего и не нарушаем… Так что оставим Арбитра в покое. Давайте другие версии. На кого работаете?

– На Магистра Правил… – сказала Марина и чуть снова не сорвалась в слезы. Но она решила хоть что-то узнать о сыне…

– Так Магистр… Его, вроде, к Доминатору отправили? – задумчиво произнес офицер. – Нет, так у нас с вами дело не пойдет. Ведь вы же не хотите допроса с пристрастием?

– Нет…

– А то у нас есть методы… Да что там, вон – коллег из Налоговой Инквизиции пригласим. Веселый Инквизитор быстро информацию вытягивает: его просто хлебом не корми – дай допросить кого-нибудь. В таком признаетесь, что сами потом не поверите…

– И зачем же вам такие ответы, верить которым не стоит? Люди же под муками несут сплошную околесицу… – глухо сказала Марина. Ей было в обще-то все равно. Но она из последних старалась держаться достойно.

– Нам главное, чтобы были ответы на все вопросы, – охотно пояснил контрразведчик. – «Не знаю» – это не ответ. Это позиции, которая означает полнейшее неуважение к допрашивающему, и нивелирует все его усилия. Но человек на самом деле всегда – заметьте, всегда, что-то знает! Даже, если он под пытками начинает нести околесицу! Такую вот «околесицу» следует изучать еще более тщательно! Человек неспроста признается в том, чего не совершал! Раз у него в принципе есть набор слов, которым он может сделать признание – значит, он потенциально был способен замышлять подобное в действительности! Вот вам самое простое и неоспоримое доказательство необходимости форсированных допросов!

– Вот то, что вы сейчас сказали – и есть самая полнейшая на свете околесица, – сказала Марина. – Вас самого надо допросить с пристрастием – верите ли вы в то, что говорите…

– Мне импонирует ваше чувство юмора и стойкость бывалого разведчика, – самым серьезным тоном сказал офицер. – Я предложу командованию подумать над тем, чтобы использовать вас в качестве двойного агента…

– У вас в Войске все такие безумцы? – равнодушно спросила Марина.

– Безумству храбрых поем мы песню! – торжественно сказал контрразведчик.

–3 -

Крюгер провел в Коломенской Чаще всего несколько дней. Но и этого хватило ему, чтобы ощутить всю мощь этой зеленой стихии, которая вновь, как многие тысячи лет назад, обрела здесь полную и безраздельную власть над человеком. Здесь никто не мог противопоставить ей беспощадную силу уничтожающей техники, и лес властвовал, подавлял и внушал особый суеверный ужас бесконечного зеленого монстра.