Считалочка для бомбы

Разбойники вживались в эту зеленую атмосферу, и постепенно начали ощущать особую связь со всем живым, окружающим их. Лес щедро делился с ними едой и материалами для оружия, одежды и крова, но взамен забирал часть привычной бесшабашной свободы.

Необъяснимая сила влекла разбойников совершать какие-то ритуалы в честь лесных духов, приносить им скудные жертвы. Крюгер сам начал ощущать повсеместное присутствие незримых сил, от которых теперь полностью зависело процветание разбойничьей братии.

А однажды, проснувшись на мягком и ужасно удобном мху, он понял, что не может оторвать руки от поверхности дерна. Сделав некоторое усилие, он поднял руку, с тонким хрустом порвав что-то тонкое. Поднеся руку к глазам, он с ужасов увидел, что из-под кожи, наружу торчат тоненькие бледно-зеленые ростки.

Крюгер подскочил, как ошпаренный, и все тело его начало мелко пощипывать: оказалось, что за ночь он основательно прирос к земле! Впрочем, он был не одинок в этом страшноватом открытии: все разбойники, спавшие на открытой земле, оказались «прихваченными» подобными нежными ростками.

К этому открытию добавилось и еще одно: те, кому довелось таким вот образом «пустить корни», целый день не испытывали чувства голода. Когда подобное повторилось на следующее утро, умный Веник сделал вывод: именно таким образом благодарный лес питает своих гостей, уберегая их от голодной смерти и излишнего уничтожения лесных ресурсов.

– За что это он такой благодарный? – угрюмо спрашивал Крюгер.

– Как за что? – разводил руками Веник. – Мы ведь обещали его защищать. Вот лес за это нам и благодарен…

Удивительными аномалиями очень заинтересовались разбойники из числа бывших студентов-биологов. Разбойничий образ жизни не смог заглушить в них инстинкты заучек-ботаников. И теперь они ползали на четвереньках, разглядывая друг друга в увеличительные стекла и с шипением выдергивая из-под кожи образцы этих волшебных аномалий.

Когда руки, ноги и головы стали покрываться мелкими зелеными листочками, Крюгер уже не волновался: подобные нательные заросли должны были послужить в дальнейшем отличной маскировкой. А что еще нужно настоящему лесному разбойнику, как ни хорошая маскировка и способность долгое время оставаться в засаде без нужды в пище и воде?

И вскоре справедливость таких предположений была подтверждена на практике.

В Чащу начались массированные вторжения Черкизовской Орды.

Кочевники не любили лес. Более того – они его боялись, будто бы страдая массовой формой клаустрофобии. А потому нападения их носили характер кратковременных, но довольно разрушительных нападений. Врываясь в лес, они рубили его, обливали максимальную площадь бензином и поджигали. После чего уносились прочь.

Для разбойников настали суровые времена – времена засад, обороны и контрударов. Им здорово помогали ведьмы. Целые отряды Орды терялись в лесу, тонули в болотах, сходили с ума от страха и укусов ядовитых змей. Многие спасались, прихватив с собой на память стойкие проклятья, от которых надолго становились непригодными к дальнейшим сражениям.

Но Крюгер с самого начала подозревал, что целью нападений Орды было всего лишь вымотать оборону Чащи. После чего в ход, наверняка, пойдут совсем другие силы…

…Разбойники притаились у небольшой полянки, за которой светилась опушка леса – самая граница Черных Земель. Это было самое удобное место для нападения ордынцев: деревья росли здесь не слишком густо, было место, чтобы развернуться всадникам. По краям полянки виднелись черные проплешины. Здесь уже пытались подпалить лес. Только не так-то просто поразить огнем волшебную Коломенскую Чащу.

Крюгер медленно обводил взглядом сектор возможной атаки. В его крепком теле появилась совершенно новая способность – вот так, часами находиться в совершенной неподвижности, словно какое-нибудь хищное пресмыкающееся. Да и все прочие разбойники также затаились, медленно пуская в землю тоненькие бледные корни. Они давно уже стали частью этого леса – его фагоцитами, клеточками, назначение которых – уничтожать проникающую вглубь инфекцию. Они стали функцией – не более того. Функцией, без собственной воли, собственных целей. Так, лишенный дома человек постепенно лишается и самого смысла существования. Если, конечно, этот смысл не подарит ему кто-то другой – более сильный, и способный оказать покровительство.

Думать об этом вольному главарю разбойников Крюгеру должно было быть очень неприятно. Но, к своему удивлению, он ощущал спокойствие и удовлетворение существующим положением вещей. Веник с подачи разбойничьих биологов осторожно предполагал, что лес через свои побеги вводит им в кровь какие-то дурманящие вещества.

Но Крюгер знал толк в дурманящих веществах. А потому совершенно не был против такой постановки вопроса.

Он с интересом наблюдал, как медленно, но неуклонно врастал в мохнатую кочку толстяк Большая Мама. Он сам уже стал лесной кочкой – заросшим мхом и ветками бугром, в котором почти не различалось уже рыхлое лицо, медленно жующее лезущие в рот побеги.