Сдавайся, я не вооружена

– Мне нравится, – распахнув глаза, тихо проговорил Ян, медленно возвращая наушник мне.

Мы стояли так близко, что я могла почувствовать тепло большого тела и увидеть, как зрачки Яна медленно расширяется. Боже, дай мне сил!

– Это из фильма «Кто-нибудь видел мою девчонку?», – пробурчала я, нервным движением пряча наушники в карманы куртки и пытаясь дрожащей рукой нащупать ключи от квартиры.

Ян с грустью в глазах наблюдал за мной.

– Крис, посмотри на меня, – выдохнул он, нависая сверху. Его широкая ладонь мягко и привычно легла мне на талию. Губы невесомо коснулись виска, обжигая дыханием.

Внутри всё сжалось.

Запрокинув голову, я открыто посмотрела в голубые мерцающие глаза.

– Разве мы не всё сказали друг другу? – все мои силы ушли на то, чтобы голос звучал спокойно и непринужденно. Но кто бы знал, что творилось с моим сердцем в этот момент.

Ян упрямо сжал челюсть.

– Нет, – почти зло выдохнул он и, слегка отстранившись, нашел мою ладонь и уверенно потянул в сторону своей квартиры.

Во мне даже не осталось сил, чтобы сопротивляться. Замирая от тепла широкой ладони, властно сжимающей мою руку, я покорно шагнула вслед за Яном. И перед тем, как он провернул ключ в замке и распахнул дверь, я успела подумать, что совершаю самую большую ошибку в своей жизни.

Глава 32

Ян

Весь день был для меняя сущим адом. Голова раскалывалась от бессонной ночи, глаза слезились от бесконечного табачного дыма, внутренности ныли, как будто я пережил страшную операцию. Отчасти так и было. Я просто взял и одним взмахом скальпеля всё испортил.

Но я должен был рассказать Крис всю правду. Я и так слишком долго тянул. И я был идиотом, если всерьез надеялся на то, что мой переезд в другую страну ничего не изменит в наших отношениях! Чем я вообще думал?! Какой реакции ожидал от девчонки?! Что она кинется мне на шею, как в дурацком романтическом фильме, и скажет, что эти полгода станут для нас волшебной сказкой? А потом мы обязательно что-нибудь придумаем и превратимся в парочку, которая опровергнет миф, что отношения на расстоянии обречены на долгую мучительную смерть?..

Ну что за придурок!

Крис отреагировала совсем по-другому, и я не мог винить ее в этом. Она берегла свое сердце. И глядя в синие застывшие глаза, я подумал, что, наверное, так даже лучше. Не хочу видеть, как она плачет. Не хочу причинять ей боль. Не хочу наблюдать, как наши отношения медленно изживают себя. И если ради этого придется отпустить девушку, от которой замирает сердце, то я готов. Может, это и есть любовь?..

А потом я увидел тонкую фигурку в длинном пуховике, покидающую территорию университета, и все мои уговоры рухнули в ту же секунду. Я, как маньяк, увязался за Кристиной. И вел ее до самого дома, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на бег и не схватить девушку в охапку.

Нельзя. Держись от нее подальше! Но сердце хотело совсем другого. Обнять и больше никуда не отпускать.

Разрываемый этими противоречиями, я так и не решил, что скажу Крис, когда она заметит меня. И до последнего не знал, зачем тяну ее в свою квартиру, сжимая тонкие холодные пальцы. Но остановиться уже не мог. Мне просто хотелось, чтобы она подольше побыла рядом.

– Проходи. Я сварю какао, – бросил я, снимая куртку и незаметно косясь на Кристину. Она стояла посреди коридора и слегка ежилась, как будто ей было холодно. А вот меня распирало от бурлящей по жилам крови. Я бы с удовольствием залез сейчас под ледяной душ, чтобы охладить пылающее тело и дурную голову.

– Какао? – невесело усмехнулась Крис, медленно потянув замок своей куртки вниз. – Кажется, где-то мы это уже проходили.

Я, как завороженный, следил за тем, как девушка снимает куртку и вешает на крючок.

– Я использую этот запрещенный прием, когда взволнован и не знаю, что сказать, – абсолютно искренне ответил я и, поймав недоверчивый колючий взгляд, направился на кухню.

К черту всё! Кристина здесь, а все остальное неважно. Даже если наше общение отныне будет ограничиваться отстраненными беседами и краткими визитами, я согласен и на это! Главное, что я буду слышать ее голос, чувствовать запах ее волос и, если повезет, услышу, как она смеется. Обожаю ее звонкий смех!

– Хочешь есть? – деловито поинтересовался я, заглядывая в холодильник.

Я не ел со вчерашнего дня, мне попросту кусок в горло не лез. А теперь вдруг осознал, насколько я голоден. Наверное, так на меня действовала близость Крис.

Девушка осторожно опустилась на стул и неожиданно ответила:

– Очень.

Я резко обернулся назад и, перехватив легкий румянец на бледном лице, расплылся в широкой улыбке. Для синеглазки я готов был завалить дикого кабана и, освежевав его охотничьим ножом, пожарить на костре. Но пришлось ограничиться тем, что было.

– Яичница или спагетти с сыром? – спросил я, с улыбкой глядя на то, как Кристина отчаянно пытается казаться отстраненной и независимой. Но я уже научился чувствовать эту девочку. И знал, что за ершистыми колючками прячется нежная ранимая кожа.

– Мне все равно, – пожала она плечами, старательно избегая моего взгляда. – Что-нибудь по-быстрому перекушу и мне надо идти.