Сделай одолжение... сдохни!

— Пап, да ты тут настоящая знаменитость, — заметил я, когда мы, наконец, добрались до своих мест. — Я и не знал, что ты пользуешься такой популярностью.

Он просиял:

— Да ведь мудрено, сынок, проработать в маленьком городе сорок пять лет и не завести друзей.

— Это верно.

Подошел метрдотель и поздоровался с нами за руку. То был толстячок с измученным лицом, в поношенном, засаленном фраке, зато он осыпал моего старика королевскими почестями, и это меня подкупило.

— Ты что будешь, пап? — спросил я. — Только не бифштекс!

Отец рассмеялся. Он весь светился от удовольствия. Внимание окружающих пошло ему на пользу.

— Ну…

— Давай закажем устрицы и пирог с дичью.

У него загорелись глаза.

— Хм, Джек, это звучит заманчиво.

Мы заказали устрицы с шампанским и пирог с дичью, а к нему — бордо. На мой избалованный в Парадиз-Сити вкус, здешняя кухня была весьма убогой, но отец поел с большим удовольствием.

После ужина к нам подсели два старикана, полных, облезлых, но с гонором. Один оказался мэром, другой — управляющим городским парком. Мой старик был на седьмом небе от счастья. Я подыгрывал ему, а сам мечтал, чтобы поскорее наступило завтра.

Когда вернулись домой, отец сказал:

— Знаешь, Джек, с тех пор как не стало мамы, я впервые так славно провел вечер. Вот купил бы ты мастерскую у Джексона, и зажили бы мы с тобой в свое удовольствие.

— Пока не хочу, пап. Может, потом как-нибудь, — ответил я, чувствуя себя последним негодяем.

В аэропорту Парадиз-Сити я забрал «бьюик» Берни и выехал на шоссе.

Я думал об отце, проработавшем всю жизнь в своем несчастном банке, о том, как он в свои шестьдесят девять лет перенесет известие о моей гибели в авиакатастрофе. Думал и о том, что теперь я штатный сотрудник Эссекса, получаю тридцать тысяч в год, а там, глядишь, и прибавят. Не опрометчиво ли с моей стороны ввязываться в эту авантюру с угоном. Может, не стоит рисковать, раз подвернулось подходящее место? Потом я представил, что значит — иметь в кармане миллион двести тысяч. На службе у Эссекса нечего и мечтать о таких деньгах, хоть надрывайся до самой пенсии. Одно мне было ясно: как только получу свою долю, расстанусь с Берни. Не лежала у меня душа к фирме «Голубая лента». Возьму свои денежки и рвану в Европу. Я еще не решил, где осесть, но там будет видно, а с такими деньгами, да еще если вложить их с умом, наверняка не соскучишься.

Около полудня я подъехал к уединенному коттеджу. Интересно, подумал я, там ли уже миссис Эссекс. Миссис Эссекс? У меня не поворачивался язык назвать ее Викторией или Викки… даже про себя. Что-то в ее облике удерживало от фамильярности, хотя, казалось бы, и по заднице шлепал, и спал с ней. Она была особенной.

Я заглушил мотор и едва вылез из машины, как дверь дома отворилась и на пороге показался улыбающийся чернокожий грум. Я остолбенел от неожиданности, а он вышел мне навстречу. Высокий, стройный, с приплюснутым носом и блестящими черными глазами, одет в белый китель и зеленые брюки, разлапистые ноги обуты в зеленые сандалии.

— День добрый, мистер Крейн, — поздоровался он.

— Привет!

Какого черта, недоумевал я.

— Миссис Эссекс приедет после обеда, мистер Крейн.

— А… да… ладно… — совсем растерялся я.

— Я отнесу вашу сумку. — Он помялся и добавил с улыбкой: — Мое имя Сэм Уошингтон Джоунз. Зовите меня просто Сэм, ладно?

— Договорились.

Он открыл багажник и достал мою сумку.

— Пойдемте, мистер Крейн, я покажу вашу комнату.

Я вошел за ним в дом, он задержался у двери одной из комнат, кивнул на нее и объяснил:

— Это спальня миссис Эссекс. — Затем прошел дальше по коридору и открыл дверь. — Вот ваша комната, мистер Крейн.

— Спасибо.

— Позвольте распаковать вашу сумку, мистер Крейн?

— Я сам.

Он поставил мою сумку на кровать.

— Обед будет через полчаса. Позвольте принести вам что-нибудь выпить, мистер Крейн?

— Виски со льдом, пожалуйста.

Минуту-другую я стоял в нерешительности. А потом рассудил, что кто-то же должен ее обслуживать. Ведь женщина с ее замашками не станет готовить еду, подметать пол, застилать постель. Интересно, спросил я себя, как ей удалось прибрать к рукам этого славного негра.

Я распаковал сумку, повесил вещи в шкаф и разложил по полкам, умылся в ванной и пошел в гостиную. На низком столике стояло двойное виски со льдом. Я уселся, закурил и принялся ждать.

Через двадцать минут вошел Сэм.

— Вы готовы пообедать, мистер Крейн?

— Есть я всегда готов.

Он улыбнулся и вышел. Спустя еще несколько минут он вкатил в гостиную столик на колесах. На закуску я съел десяток крупных креветок. В качестве основного блюда он подал кебаб под соусом карри. В завершение трапезы я получил кофе и бренди.

— Ты отменный повар, Сэм.

— Да, мистер Крейн. Госпожа любит вкусно поесть.

Я сидел, покуривая и отдыхая, и вот часа в три раздался шум приближающейся машины. Я встал и вышел на улицу.

Миссис Эссекс на «порше» пулей подлетела к дому и затормозила в нескольких футах от меня.

— Привет, Джек! — взмахнула она рукой и вылезла из машины.

Господи, восхитился я, до чего хороша! На ней была яркая цветастая, точно картина Пикассо, рубаха и белые брюки в обтяжку.