Сделай одолжение - сдохни!

Кому нужна третьесортная автошкола, подумал я, когда миллион долларов только и ждет, чтобы его заграбастали?

– Я очень высоко ценю твое предложение, Берт, – ответил я. – Если ты действительно этого хочешь, я, конечно, подумаю о нем. Ведь это в общем-то не к спеху, правда?

Я увидел отблеск разочарования в его глазах. Он, наверно, воображал, что я запрыгаю от радости.

– Да, это не к спеху. Подумай о моем предложении. Когда я убеждал своего сына работать со мной, у меня была задумка открыть экскурсионное бюро, даже бюро путешествий. Все вместе. С таким энергичным парнем, как ты, и с моим капиталом могло бы получиться неплохо. Подумай об этом.

– Обязательно. – Мне не хотелось его огорчать, и я добавил:

– Просто я привык к большим городам. Не уверен, смогу ли я осесть в таком маленьком городке. С этим у меня затруднения. Пожалуй, я мог бы…, ну, я хочу как-то переломить себя.

Он несколько утешился.

Но думал я вовсе не об этом. Я искал для себя перспективу получше, чем провести остаток своих дней в захудалом городишке вроде Викстеда. Я хотел попасть в высшую лигу, где крутятся настоящие деньги.

К тому моменту, когда я вернулся в свою комнату, я уже забыл о предложении Берта, настолько оно оставило меня равнодушным.

После ужина я провел остаток вечера, глядя на спортивные состязания по телевизору. Передача оказалась малоинтересной, и я смотрел ее вполглаза. Мне не терпелось дождаться завтрашнего обеда, на котором я смогу познакомиться с Одеоном.

***

Войдя в гостиную миссис Хансен, я обнаружил, что Юле Олсон уже пришел. Он сидел во внутреннем дворике, потягивая сильно разбавленное водой виски и читая воскресную газету.

Миссис Хансен провела меня в патио и представила нас друг другу.

Олсону было около пятидесяти пяти лет: высокий, худощавый, лысый мужчина с ясными голубыми глазами и доброй улыбкой. Он пожал мне руку и спросил, буду ли я пить виски или предпочитаю джин. Я выбрал джин с тоником.

– Я оставлю вас вдвоем, – сказала миссис Хансен. – Обед будет накрыт через двадцать минут.

Я убедился, что Олсон приятный собеседник. Мы болтали о Викстеде и политике, пока миссис Хансен не позвала нас к столу.

Утки оказались хороши, и я сделал миссис Хансен комплимент по поводу ее кулинарных способностей. Когда был подан яблочный пирог, миссис Хансен предоставила мне долгожданную возможность побеседовать на заветную тему.

– Мистер Девери был так добр, – сказала она, передавая блюдо с густыми сливками, – он уже дважды помог бедняге Фрэнку добраться домой, а в эту пятницу мистеру Девери пришлось даже пройти пешком полдороги. Олсон нахмурился.

– Я несколько недель не видел Фрэнка. Значит, он все еще пьет? – Он взглянул на меня:

– Фрэнк был очень плох?

– Похоже, да. Заместитель шерифа Росс его караулил, так что я решил, что лучше отвезти его домой.

– Надеюсь, он поблагодарил вас.

– Когда я его оставил, Фрэнк спал, но по дороге он рассказал мне, что скоро будет очень богат, сможет купить весь Викстед и тогда отблагодарит и меня. – Я рассмеялся, превращая все в шутку.

– Он и в самом деле будет очень богат, – сказала миссис Хансен.

– Ну, Марта… – перебил ее Олсон.

– Не глупи. Юле. Я помню, что Маршалл твой клиент, но ведь ни для кого не секрет, что он унаследует миллионы Фремлина. Это знает у нас каждый житель. Маршалл сам не раз говорил об этом.

– Один миллион, а не миллионы, – сказал Олсон. – Не преувеличивай, пожалуйста.

– Маршалл что-то говорил об этом, – небрежно вставил я, – да я не поверил. Думал, он просто болтает.

– Нет. Его тетка оставила ему все свое состояние, но Маршалл еще не получил его, – ответил Олсон.

– Теперь ждать осталось недолго. Я была вчера у бедняжки Элен. Она очень слаба. – Миссис Хансен повернулась ко мне:

– В молодости мы с миссис Фремлин вместе работали в больнице. Она вышла замуж за стального короля, а я – за учителя местной школы. – В голосе ее прозвучал оттенок грусти.

– Тебе больше повезло, – сказал Олсон. – Фремлин был тяжелым человеком.

– Значит, она действительно так плоха? – сказал я, чтобы поддержать беседу.

– Бедняжка Элен умирает…, лейкемия, – сказала миссис Хансен с горечью. – Вчера доктор Чандлер сказал мне, что теперь это вопрос нескольких недель.

– Но Марта, тебе совсем не подобает распространять такие слухи, – резко сказал Олсон. – Да и доктору Чандлеру не следовало обсуждать с тобой состояние Элен.

– Чепуха, Юле! Ты, кажется, забыл, что когда-то я была медсестрой. Естественно, доктор Чандлер мне доверяет, он же знает, что я ближайшая подруга Элен.

– Ладно, но тогда прекрати болтать о том, что тебе сказал доктор Чандлер. Кстати, я не удивлюсь, если Элен протянет еще целый год.

– Три или четыре недели, – уверенно заявила миссис Хансен. – Ни одним днем больше, и позволь мне сказать тебе. Юле, что доктор Чандлер знает, о чем говорит, а ты нет!

– Давайте выпьем кофе в патио, – сдавленным голосом сказал Олсон, и на этом спор кончился.

Пока миссис Хансен мыла посуду, Олсон сказал: