Сделай шаг

   Да, я знаю что у меня температура. Еще утром почувствовала это. И если когда я проснулась жар только набирал градусы и была действительно только небольшая головная боль, даже легкая ломота в висках, если говорить точнее. То теперь голова гудела как чугунный котел. Я выпила все имеющееся в квартире жаропонижающее. Все без толку, как обычно. Только во рту остался противнющий привкус лекарств, да желудок болезненно крутило от спазмов. Есть мне не хотелось совершенно, даже через силу – все просто грозило отправиться обратно в периодически накатывающих приступах тошноты. Давно меня так не накрывало. Я вообще редко болею, но если заболеваю, то так, что мало не кажется. Примерно на три-четыре дня повышенной температуры и последующей недели общего недомогания. Причем прием лекарств, даже самых убойных и действенных, не влияет на временной промежуток моей болезни. Можно вообще просто ограничиться медом и малиновым вареньем с горячим чаем под одеялом в шерстяных носках, и эффект будет принципе тот же, если меня пичкать разнообразной химией.

  Вот только сегодня я сожрала все имеющиеся лекарства в доме в надежде хоть немного притупить симптомы начинающейся болезни. Или хотя бы капельку приглушить боль. Или чуточку сбить температуру. Ну хоть на несколько часов отсрочить неизбежное! Как же мне хотелось встретиться с Вадимом. И я это сделаю! Осталось только каким то образом слинять от этого цербера в бежевом платье-свитере до середины бедра.

  Цербер, кстати, был категорически против моего побега. О чем недвусмысленно мне и заявил:

  – Ты. Сидишь. Дома. И лечишься. Без вариантов. Точка. – вот именно так, с большими паузами между словами, на всякий случай отделяя их друг от друга еще и активной жестикуляцией. Несчастным градусником, зажатой в маленькой, но крепкой ладони, и угрожающе направив его на меня.

  Я невольно сглотнула. И поморщилась – больно глотать, пипец как...

  – Лен, не прессуй меня. И так голова раскалывается, – жалобно попросила я, надеясь на снисхождение.

  Обломалась, с хрустом и треском. Снисхождения не было. Зато воспользовавшись тем, что уже почти вплотную стоит ко мне, Лена резко что то прижала к моему лбу, удерживая второй рукой меня за плечо чтобы не вырывалась, считая вслух до двадцати. А я и не вырывалась, голова в довершение к боли начала кружиться и единственная связная мысль была "Только бы не грохнуться в обморок...".

  Следующее, что я помню, это то, что уже лежу на кровати, а Ленка сидит рядом со мной, нахмурив лоб и смотрит на меня с тревогой.

  – Мар, у тебя температура почти 39. Жаропонижающее пила?

  Я только кивнула и опять зажмурилась от разноцветных кругов перед глазами и пульсирующей боли где то внутри черепа.

  – Аптечка все также на кухне? – я утвердительно опустила веки, на всякий случай еще и угукнула. Получилось что то очень тихое и непонятное. Но видимо Батти поняла правильно, потому как сквозь туман в голове я ощутила что ее рядом просто нет.

  – Он меня ждет... – тихо прошептала я.

  – Ух и отлупить бы тебя сейчас, чтобы сидеть не смогла! Я видела что у тебя в мусорном ведре! Шесть! Шесть пакетиков из-под жаропонижающего и четыре блистера из-под шипучего аспирина! Охренела столько лекарств за неполный день вылакала! Я вообще удивляюсь, как тебя еще не выворачивает наизнанку и ты еще в сознании! Вот скажи мне честно – хоть что-нибудь помогло? Хотя нет, не отвечай. Сама вижу, что все без толку. Глупая твоя башка понимает хоть, как сейчас насилуешь свой организм?! – распалялась все больше подруга. А я... я с досадой понимала, что она права. Черт! Как все не вовремя!

  – Батти...

  – Что?! Не пущу! Привяжу тебя если надо будет! – весь угрожающий вид, да еще и воинственно наставленный на меня указательный палец с длинным ярко-красным ноготком просто кричал мне – привяжет, однозначно. С особым садизмом заботы по-настоящему близкого человека, что сильно переживает за меня.

  И стало теплее на душе.

  – Не кричи, солнце, – облизала пересохшие губы почти сухим языком. Попробовала сглотнуть – а глотать то и нечего, пустыня во рту. – Дай водички, плиз.

  Ленка исчезла на кухне, вернулась через минуту с кружкой теплой и такой вкусной воды, сладкой из-за меда. Осушила и не заметила как, еще бы столько выпила. Без сил откинулась обратно на подушку. Надо же, я и не помню, как оказалась на своей кровати под тонким покрывалом. Подняла взгляд на грозную Ленку в позе сахарницы – насупилась и руки в бока упираются, весь вид так и кричит – стоять буду насмерть, враг не пройдет! Точнее не сбежит.

  – Дай мой телефон, пожалуйста, – после живительной влаги голос хоть отдаленно похож на мой, только хриплый и слабый. – Я позвоню, предупрежу, что заболела и не приду, – Лена недоверчиво протянула мне мой телефон. Не поняла, как он у нее оказался? Нашла номер в списке последних вызовов, нажала на трубочку. Пару гудков и любимый голос в трубке:

  – Алло, крошка моя! Привет!