Сделай ставку и беги

Он подмигнул заждавшимся девушкам.

– Это да, – охотно согласился Кравчук, вновь пришедший в согласие с собственной совестью.

Глазки его похотливо заблестели.

– Дикий все-таки народ в провинции, – пророкотал Иван, глядя, как обмякшего, любвеобильного егеря влекут в сторону сауны. – Чуть кто мешает, – сразу сажать, резать. А всего-то и надо – учитывать человеческий фактор.

Антон заметил подобравшегося поближе Фомичева.

– Как там День Никиты, по-прежнему празднуете? – с улыбкой спросил он, надеясь, что по вопросу этому Фомичев припомнит его. Увы! Председателю было не до него.

– У нас теперь круглый год День Никиты. Работы-то нет, – невнимательно отреагировал Фомичев. Он робко потянул за рукав Листопада. – Это, Иван Андреевич!… Вы вроде завтра уезжаете. А как со мной?

– Шо с тобой?

– Так ваши обещали, если подпишу… – Фомичев ткнул на опьяневшего Маргелова. Робко потер пальцы.

– Деньги, что ли? – догадался Иван.

Фомичев кивнул.

– Обещал?! – Листопад требовательно посмотрел на Маргелова, любующегося своим отражением в хрустальном бокале.

– Да пошел он! Козел! – непонятно ответил тот.

– Слыхал? – Иван повернулся к Фомичеву. – Говорит, ничего не знает. Так чего ж ты ко мне лезешь?

– Но как же? Ведь всё было оговорено. И сумму называли. Я уж и шиферу закупил – крышу перекласть, – Фомичев беспомощно сглотнул. Взгляд его наполнился отчаянием. – Так вот вы как? С вами как по-людски, а вы, значит, в обманки?

– Цыц! – оборвал его Листопад. Разочарованно покачал головой. – Да ты, оказывается, негодяй! Я думал, он для людей хлопочет. А он только б свой карман набить! Вот погоди, Петровичу расскажу. Он тебя перед всем районом осрамит. Вымогатель! А ну!..И шоб больше на дух не видел!

Он кивнул ближайшему охраннику. Тот без усилий приподнял брыкающегося председателя колхоза под мышки и вынес из помещения.

Иван заметил недоуменный взгляд Антона, хитровато подмигнул:

– А шо делать? Таковы суровые законы бизнеса. Скурвился. Сегодня нам собственный колхоз запродал, завтра, случись, нас продаст. Больше не надежен.

Он ткнул в посапывающего над тарелкой Маргелыча:

– Организуй, шоб переизбрали.

Не поднимая головы, тот понятливо свел большой и указательный пальцы в кольцо.

Как украсть комбинат

«Мерседес» в сопровождении машины с охраной мягко несся по шоссе в сторону областного центра. Утомленный ночными возлияниями и прелюбодеянием, Листопад покачивался с полузакрытыми глазами, благодушно слушая старого дружка.

Антона, махнувшего на дорожку двести грамм стремянной, слегка развезло и, как в таких случаях бывает, потянуло на разговор о наболевшем. Он как раз рассказывал о своем рапорте с предложением внести изменения в уголовный кодекс.

– Куда пойдешь, когда из ментовки попрут? – не размыкая глаз, поинтересовался Листопад.

– Почему собственно?…

– Потому что «фишку не рюхаешь». Блаженным был, таким и остался. Умник выискался, – законы ему срочно подавай. Щас шо происходит? Страну дербанят на части. Так?

– Так я и хочу!..

– Так, – констатировал Иван. – И ещё, по моим прикидкам, года два-три будут пилить. И, скажи на милость, какому вору у власти нужен закон, по которому его же и посадят? Вот поделят, огородят, – мол, це моё, а це твоё. Тогда и про кодекс вспомнят, и враз всё примут. Потому шо натибренное надо будет от других, новых воров защищать. Наивняк же ты. Вот уж воистину – херувимчика могила исправит!

Иван от души зевнул.

– А ты, выходит, «фишку рюхаешь». Тоже торопишься от других не отстать, – отхватить своё, – уязвленный Антон похлопал по дорогой мерседесовской коже.

И, похоже, задел за живое, – от похмельного благодушия Листопада не осталось и следа.

– Да, я не богодельня! – он навис над Антоном. – И живу по тем же правилам, что и другие. Надо чиновника купить – куплю. Надо того же мужика в закупочных ценах пригнуть, пригну так, шоб только на ГСМ да на кусок хлеба осталось. А на водку уже – хрен ему. Захочу завод подмять, того же директора надую при случае с нашим удовольствием. А кто мне выбор оставил? Либо так, либо на обочину.

– И не жалко? – зло подковырнул Антон.