Читаем Сделай свой выбор полностью

– Мам, всё, что я ожидала, так это увидеть молодого дядю Марка. А увидела Тиля Швайгера.

Дамы переглянулись, и мама задала следующий вопрос:

– Значит, он тебе понравился?

– Значит, он вполне себе ничего, – я направилась в свою комнату, – а вот Тася была бы от него без ума.

– Почему? – раздался за спиной дружный хор.

– Он дал мне кредитку и сказал ни в чём себе не отказывать, чтобы на мероприятии мы были лучшей парой.

Дамы визжали и прыгали у меня за спиной второй вечер подряд, похоже, у них это входило в привычку.

Следующую неделю мама с Тасей распланировали за меня: маникюр, педикюр, шопинг, благо от солярия я смогла отказаться. Тренировки были изматывающими. Наталья Леонидовна решила, раз устроила нам два выходных перед первым сентября, то в оставшиеся дни нужно оторваться по полной. Во вторник у нас с мамой был запланирован поход в новую школу. Она заранее созвонилась с учительницей и договорилась о встрече. Классный руководитель мне понравилась: миловидная женщина слегка за тридцать, с весёлыми глазами, в которых читался неподдельный интерес. Она была из той категории учителей, которые уже приобрели опыт, но ещё не потеряли энтузиазм и желание работать с детьми.

– Меня зовут Лидия Петровна, я классный руководитель 11 «Б». Очень приятно Анна Сергеевна познакомиться с вами и Ксюшей.

– Ксенией – Услышав, как я поправляю учителя, мама дёрнула меня за руку. – Извините, если это прозвучало грубо. Вы могли бы называть меня Ксенией?

Лидия Петровна улыбнулась и сказала:

– Я очень рада, что мы решили этот вопрос прямо сейчас. Не волнуйтесь, Анна Сергеевна, девочка права. Если ей будет в чём-то не комфортно, это может повлиять на её адаптацию и учёбу в целом. В классе у нас двадцать пять, а вместе с Ксенией двадцать шесть детей, все очень разные по характеру, но не проблемные. Успеваемость высокая…

Я оставила маму с Лидией Петровной и решила немного осмотреться. Впрочем, класс был вполне типичным: парты, стулья, фотографии русских писателей в рамках над доской. Противоположная от доски стена была занята шкафами, на открытых полках которого стояли книги. Три высоких окна, вместо штор на которых были вертикальные жалюзи. Возле входной двери висел стенд «Наш класс», на котором остались заметки прошлого года и общая фотография. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть своих будущих одноклассников, но Лидия Петровна предложила:

– Как вы смотрите на небольшую экскурсию по школе?

***

На среду был запланирован поход по магазинам. Мама была на работе, поэтому мы были вдвоём с Тасей.

– Сначала платье, – объявила она и повела меня в “Галерею”.

Мы зашли в несколько бутиков, но Тася даже не предложила мне ничего примерить, лишь качала головой, вскользь осмотрев ряды платьев.

– Ты можешь хотя бы мне объяснить, что ищешь? – спросила я, когда мы снова ни с чем вышли из очередного магазина.

– Фигура у тебя хорошая, но грудь маловата… – От этих слов я инстинктивно прикрыла причинное место руками. Ничуть не раскаявшись в том, что её слова меня смущают, Тася продолжила: – Поэтому будем открывать ноги. И спину можно, линия шеи и плеч у тебя отпадная. Но я не вижу ничего подходящего…. Либо слишком вульгарно, либо слишком просто. Ага, сюда.

Моя сопровождающая смело шагнула в отдел, над входом которого красовалась вывеска одного известного бренда. Её внимание привлекло простое на вид платье из плотного шёлка, юбка и верх которого были усыпаны сиреневыми и бирюзовыми цветами, а средняя часть оставалась белоснежно белой; немного спущенный рукав, вырез лодочкой спереди. Дизайнер словно забыл вшить сзади застёжку-молнию, из-за чего при каждом движении шёлк расходился в стороны, обнажая спину. Конструкция не падала с плеч благодаря маленькой жемчужной пуговице. Талию подчёркивал тонкий кожаный ремешок.

– А вот теперь, Сеня, в примерочную.

Я с помощью продавщицы облачилась этот наряд. Платье доходило мне до середины бёдер. Оно было почти невесомым, только холод шёлка напоминал о том, что на мне надет очень дорогой наряд. Я вышла из примерочной босиком на высоких подъёмах. Обуть под это платье мои сандалии было просто кощунством.

– Как я и ожидала – великолепно! – Тася обошла вокруг меня. – Сделаем высокую причёску, чтобы не закрывать спину. Да, и обязательно нужен каблук! Ну что, берём?

Мне платье тоже понравилось. Главное, я чувствовала себя в нём уютно. О чём я и сказала Тасе.

– Как думаешь, нужно узнать, в чём идет Фил, чтобы наши наряды… сочетались?

– Девочка моя, я вижу, что ты всей душой желаешь заполучить главный приз этой вечеринки. – Тася закивала головой. – И что ты предлагаешь?

Я достала из сумочки телефон и отправила Филу сообщение «Привет. Ты уже решил, в чём идёшь на открытие галереи». Через минуту пришёл ответ «Да». «Вот это платье подойдёт?». Сначала я хотела отправить селфи, но передумала, и сделала фото такого же платья на манекене. Я ждала ответа, когда телефон зазвонил.

– Я надеялся, что ты пришлёшь селфи. – И снова я чувствовала, что Фил улыбается, разговаривая со мной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Неучтенный
Неучтенный

Молодой парень из небольшого уральского городка никак не ожидал, что его поездка на всероссийскую олимпиаду, начавшаяся от калитки родного дома, закончится через полвека в темной системе, не видящей света солнца миллионы лет, – на обломках разбитой и покинутой научной станции. Не представлял он, что его единственными спутниками на долгое время станут искусственный интеллект и два странных и непонятных артефакта, поселившихся у него в голове. Не знал он и того, что именно здесь он найдет свою любовь и дальнейшую судьбу, а также тот уникальный шанс, что позволит начать ему свой путь в новом, неизвестном и загадочном мире. Но главное, ему не известно то, что он может стать тем неучтенным фактором, который может изменить все. И он должен быть к этому готов, ведь это только начало. Начало его нового и долгого пути.

Константин Николаевич Муравьев , Константин Николаевич Муравьёв

Фантастика / Прочее / Фанфик / Боевая фантастика / Киберпанк
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство