Сделаю, что смогу

Генерал поднялся, — Вот господа гвардейцы, это господин Чешиголов. Вы будете сопровождать его везде, куда бы он не пошёл. Вечером он живой и здоровый должен вернуться сюда. Вопросы?

Гвардейцы молчали.

— Хорошо, — продолжил генерал, — подождите в приёмной.

Обойдя стол и усевшись в кресло, хозяин кабинета, посмотрел на меня, — Не смею вас больше задерживать, господин Чешиголов. Желаю удачи в ваших поисках. Если возникнут ещё какие-то вопросы, в которых я смогу вам помочь — милости прошу.

И тут я вспомнил про нашего волчонка. Не таскать же его целый день за собой по городу!

— Господин генерал, ещё одна, небольшая просьба. По дороге в столицу, я подобрал щенка, который на столько мне понравился, что я решил оставить его себе. Сейчас он сидит в одной из моих сумок. Нельзя ли его пристроить на время где-то у вас?

Бисмарк местного розлива с интересом глянул на меня, — Любите собак? — он снова поднялся из кресла, — обожаю этих преданных животных. У меня не плохая псарня и питомник. Я распоряжусь чтобы вашего щенка поместили туда. Вечером посмотрим на него.

Почесав затылок, я поблагодарил генерала и вышел из кабинета.

Из особняка мы вышли небольшой компанией — два гвардейца, я и посыльный офицер, которому было поручено показать мне питомник, и распорядиться, чтобы нашего щенка устроили подобающим образом. Зайдя на конюшню, где ждал Томас, мы все вместе прошли в глубь двора.

Псарня и питомник занимали довольно много места. Собак было не так чтобы много, но это всё были огромные волкодавы. Что меня удивило — так это то, что тут не было охотничьих собак. Видимо генерал не был любителем этой забавы. В питомнике подрастала молодая смена, и тоже в основном крупные щенки. Вся эта собачья компания, завидя нас, принялась громко лаять и кидалась на прутья своих клеток. Несколько человек обслуги питомника, попытались успокоить животных.

Наш волчонок зашевелился в сумке, и мы поспешили к небольшому одиночному вольеру, на который нам указали. Зайдя внутрь, я тихонько раскрыл сумку, — Томас, придержи-ка на всякий случай дверь, — обратился я к слуге.

Колючий вылезал медленно, потягиваясь и зевая. Похоже он проспал всё это время. Я быстренько достал маленький рубин и присев, тут же протянул ему, стараясь повернуться спиной ко всем, кто пришёл с нами. Сразу же захрустев камнем, щенок завилял хвостом.

Тем временем собачий лай нарастал. Обслуга безуспешно успокаивала собак, которые казалось взбесились, носясь по вольерам, переворачивая миски с едой и водой.

Волчонок, повернувшись к этому бедламу, вдруг резко и громко выдохнул, — ХИ!

От неожиданности, я аж присел.

— Твою дивизию, Колючий, предупреждать надо! — Я повернулся к Томасу — тот ставил на место свою упавшую челюсть.

В псарне стояла гробовая тишина. Здоровые кобели жались друг к другу, со страхом поглядывая в нашу сторону. В вольерах молодняка было полно луж, оставленных ползающими на брюхе щенками.

У кого-то из работников псарни из рук выпало ведро, которое ещё больше напугало собак, заставив некоторых из ни завыть…

— Вот такой, необычный щеночек, — улыбаясь повернулся я к гвардейцам и посыльному офицеру.

Ребята оказались крепкими и только выпученные глаза выдавали степень их удивления.

— Господин Чешиголов, а вам точно нужна охрана? — несколько раз сглотнув, спросил один из гвардейцев.

— Ну а как я с ним пойду по городу? — виновато улыбаясь ответил я вопросом на вопрос.

Повернувшись к волчонку я, присев, всё же почесал его за ухом, ободрав при этом пальцы, и шепотом попросил, — Колючий подожди нас тут. Вечером мы придём. Только ты больше не делай так, — и я кивнул в сторону вольеров с перепуганными собаками.

— Хи-хи, — тихо ответило это создание.

Где живёт магистр Френк офицеры знали, поэтому, сев на лошадей, мы минут за десять добрались до его дома. Людей на улицах столицы было много, но все двигались, как и положено — по середине улиц кареты и всадники, а по бокам пешеходы. У меня создавалось такое впечатление, что всё это декорации к фильму, на столько всё было правильно.

Подъехав к дому магистра, мы с гвардейцами оставили лошадей Томасу и поднявшись по ступенькам, постучали в двери. Вышел слуга, которому я объяснил по какому делу мы побеспокоили магистра. Он поклонился и пошёл докладывать о нашем прибытии.

— Господа, а как мне к вам обращаться, — тем временем спросил я у гвардейцев.

— Том Кэт, Джерри Маус, — представились они, и я тихо стал опускаться на брусчатку.

Подхватив, они усадили меня на каменный постамент, на котором стоял фонарь.

Ну почему? Почему, почему, почему??? Как такое может быть?!

Или я всё же в больнице и всё это только бред и больное воображение?

Почувствовав, что мне брызнули водой в лицо, я приоткрыл глаза.

— Что с вами, — гвардейцы взволнованно смотрели на объект их охраны.

Томас быстро достал из-за пазухи нашу походную фляжку и сунул её мне в рот.

Вот что значит заботливый слуга, да какой слуга — друг! Знает, как быстро поставить меня на ноги!

Сделав пару глотков, я встал, — извините, господа, видимо голову напекло.