Сделать все возможное

Как раз вовремя. Я дохожу до маленькой сцены, которая находится в передней части танцпола, замечаю микрофон без присмотра и направляюсь прямо к нему. На другой стороне сцены я вижу школьницу маленького роста, которая бежит к тому же пункту назначения, что и я. Она находится ближе к микрофону и пытается опередить меня. В руке у нее карточки, а на лице решительное выражение. Она – это я четырнадцать лет назад.

Я поворачиваюсь и вижу, как через двери заходит Мэделин, таща за собой взлохмаченного Лукаса. По нему видно, что он не хочет здесь находиться и понятия не имеет, что происходит, но мне необходимо, чтобы он остался.

– Добрый вечер, дамы и господа! – объявляет в микрофон маленькая девочка.

«Давай, мисс «Удостоенная чести», давай быстрее».

– Спасибо всем, что пришли на девятый ежегодный вечер в честь танца Сэди Хокинс, – говорит она, стараясь произнести каждое слово как можно четче. – Настало время объявить наших победителей мистера и миссис Сэди Хокинс 2017!

Она ждет аплодисментов, которые никогда не прозвучат.

Большинство «крутых» школьников игнорируют ее, а у половины тех, кто слушает, выражение лица сигнализирует о том, что еще несколько секунд и она потеряет все их внимание. А я через несколько секунд потеряю Лукаса. Он качает головой и вырывает руку из хватки Мэделин. Он пытается пройти обратно к дверям и вернуться туда, где прятался последние несколько дней, слишком упрямый, чтобы отвечать на мои звонки.

– Но сначала немного истории, – продолжает малышка-школьница. – Как вы, наверное, знаете, день в честь танца Сэди Хокинс – это американский народный праздник. Впервые этот танец был изображен в комиксах в начале 1930-х годов и…

– ЛУКАС! – кричу я в микрофон, вырвав его из рук девочки и держа чуть выше ее досягаемости.

Звуки реакции толпы заглушаются резким гулом, исходящим из усилителей.

– Эй! Тебе нельзя этого делать! – выговаривает миниатюрная школьница. – Я президент школьного совета и председатель танцевального комитета!

Она почти достает до моих локтей, так что я могу притвориться, что не слышу ее. Когда у нее закончится половое созревание, она поймет, почему я должна сделать то, что собираюсь сделать.

– Лукас! – кричу я снова. Он поворачивается и смотрит на меня. – Не уходи!

На секунду он перестает сопротивляться и останавливается в шоке. Мэделин отпускает его руку и тянется к телефону. Я надеюсь, что он зависнет, прежде чем она успеет загрузить Snapchat.

Я никогда не видела Лукаса в таком состоянии. На нем джинсы и футболка. У него дневная щетина и растрепанные волосы, которые торчат в разные стороны. Последние несколько дней он явно провел в аду, вероятно, пытаясь убедить себя наконец-то забыть меня. Я молюсь, чтобы не было слишком поздно.

– Ты должен выслушать меня, – продолжаю я. – То, что случилось с работой, было недоразумением.

Это слабое оправдание, и он это знает. Конечно, он, вероятно, не был в восторге от перспективы остаться без работы, но в глубине души я знаю, что его обида никогда не была связана с этим. Дело было во мне. Он в замешательстве из-за того, что потратил всю жизнь, любя человека, который с легкостью мог ударить его в спину. Он качает головой и начинает двигаться в направлении выхода, и я знаю, что должна сделать. Я кричу в микрофон, и от этого у каждого в зале звенит в ушах.

– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЛУКАС ТЭТЧЕР!

Наступает тишина. Мой отчаянный крик заставляет замолчать весь школьный зал. Чей-то свист разрушает заклинание, и несколько детей начинают смеяться, но Лукас останавливается. Он смотрит на меня и ждет, когда я продолжу.

– Я люблю тебя, это кажется безумием, потому что еще четыре дня назад я действительно думала, что ненавижу тебя. Но если подумать, любовь и ненависть не так уж сильно отличаются, верно? Любить кого-то означает стремиться стать лучше ради этого человека, не в этом ли все это время заключалось наше ненавистное маленькое соревнование?

– Бу-у-у-у-у-у! – кричат какие-то мальчишки. – Сними комнату, бабуля!

Я продолжаю:

– Я чувствую себя такой глупой, потому что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это. Ты с самого начала любил меня, и думаю, все знали это, кроме меня. Я не понимала этого, потому что была эгоисткой с глупой потребностью выиграть каждую битву с тобой, а ты был терпелив все это время. Ты играл со мной в эти игры, потому что мне это было необходимо, но твое сердце никогда в этом не участвовало. Ты никогда не пытался уничтожить меня. Ты был в меня влюблен.

– Убирайся со сцены, чудачка! – кричит другой мальчик.

– И я знаю, что мне потребовалось много времени, чтобы все понять, позорное количество времени, но теперь я это знаю и не позволю тебе уйти от нас. Вот почему я так одета! У меня есть бутоньерка! И браслетик! Я хочу вернуться в прошлое и все исправить!

На сцену поднимается учитель и пытается вырвать микрофон у меня из рук. Через несколько секунд меня увезут в наручниках с этих с танцев.

– Хэй! Подождите. Я должна еще кое-что сказать…

– Мэм, вы должны покинуть сцену.