Сделка

А что, очень даже гламурно. Ободранные джинсы, льняная рубашка (во всяком случае, похожа на льняную, мнется, во всяком случае, так же), стильная курточка, ботинки почти военного образца, тяжёлый очень мужской ремень с поясной сумкой — в моей реальности меня бы назвали приверженцем стиля милитари. Довершал образ рыцарский шлем, который я носила на плече, завязав на подбородочном ремешке верёвку. Эта верёвка была сделана из когда-то бывшей очень дорогой (у герцога просто не могло быть дешёвых вещей) рубашки. Да это же самый громкий писк моды! «Гламурный кирдец», как сказали однажды очень известные юмористы. Не понимаю, почему рыцарю не нравится. Он просто передёргивался весь, когда его взгляд падал на меня. Эх, была бы возможность показать ему мою реальность, я бы нашла способ попасть куда-нибудь на показ высокой моды. Особенно на показ современной мужской одежды. Только в этом случае, боюсь, я бы откачать рыцаря уже не смогла.

И вообще, на себя бы посмотрел со стороны! Замшевые штаны — это, конечно, хорошо, особенно на сильном спортивном парне. Рыцарь оказался хоть и невысоким, но прекрасно сложенным. Сапоги, похожие на мои ботинки, только почему-то более низкого качества (ха-ха три раза, почему-то этот факт очень меня порадовал), тоже довольно гармонично смотрелись на ногах рыцаря. А вот рубашка… М-да. Мало того, что она была грязной (вчера мы, естественно, не отдали стирать свои единственные вещи), она была еще и жутко мятой (льняная, что с нее взять? Только тот, у кого была льняная одежда, смогут меня понять) и, как оказалось, коротковатой. Ещё немного — и рубашку можно было бы топом назвать. Довольно экстремальный прикид для рыцаря (хи-хи), только пирсинга в пупке не хватает. А ещё рыцарь был перепоясан кожаным, дорогим даже на вид ремнём, к которому был приторочен меч. Причём меч находился на правом боку. Это что же получается? Артур все-таки левша? Да этот рыцарь просто полон сюрпризов. И почему он меня не переубедил, когда я ему перстень на левую руку цепляла? Ах, да, он же в то время только-только клиническую смерть перенес и находился в сомнениях, а не повторить бы. Где уж тут на ведущую руку внимание обращать?

И то, что Артур потащил меня не в оружейную лавку, а туда, где продавали одежду, стало для меня очередной неожиданностью. Причём начал одевать он сначала меня.

Практически силой отобрав у меня шлем, он просто прошёлся по лавке, выхватывая с прилавка какие-то вещи и сваливая их мне в руки. Затем направил меня в сторону примерочной и пошёл следом.

Вообще местные лавки, такие как эта, чем-то напоминали магазинчики в моей реальности. Товары были разложены по столам: сам подходи, сам выбирай, а потом иди к продавцу — вон он скучает за отдельным прилавком, и расплачивайся.

— Может, ты выйдешь? — процедила я, когда он протиснулся за перегородку вместе со мной.

— Нет, — он встал рядом и кивнул на кучу отобранных им же вещей. — Я не могу допустить, чтобы моя жена выглядела как бродяжка.

Что-то он быстро оклемался, этот рыцарь, а каким был приятным, когда почти ласты склеивал.

— Я предпочитаю сама выбирать себе одежду, — я зло уставилась на Артура.

— Да, я вижу, что ты предпочитаешь выбирать, поэтому пока мы будем путешествовать вместе, ты будешь носить только то, что выберу для тебя я.

— А ты не охренел?! — от возмущения у меня дыхание перехватило. Вот было бы здорово прямо сейчас испытать все прелести астматического приступа. — Ещё скажи, что то, что на мне сейчас надето, мы сожжём.

— Я что, похож на идиота? — рыцарь скрестил руки на груди. Это выглядело довольно забавным, учитывая то, что в одной руке он держал конфискованный у меня шлем. — У нас не так уж много денег, чтобы раскидываться вещами. А где взять ещё наличность, не воскресая, я не представляю.

— А ты привык жить на широкую ногу, — я, продолжая ворчать, стала раздеваться. Не хочет выходить — пусть любуется моими сомнительными прелестями. — У нас сейчас в наличии годовой бюджет не самой маленькой деревни, между прочим.

— Не самая маленькая деревня не готовится совершить путешествие по стране, и у самого нищего жителя этой деревни есть, по крайней мере, две рубашки. И жителям этой деревни даже в голову не придет ночевать в тавернах. Что ты делаешь?

— Ты думаешь, что я буду мерить одежду на ту, что сейчас одета на мне? — я даже удивилась.

— И ты не испытываешь никакого смущения, раздеваясь в моем присутствии?

— Нет, — я осталась практически голой, не считать же одеждой крохотные трусики, которые я все же выстирала, пока мылась в глубокой бочке, заменяющей здесь ванны, и сейчас выбирала, что же примерить в первую очередь. — А почему я должна смущаться? Мы друг друга уже в разной степени раздетости видели, и уверяю тебя, во мне ничего не изменилось за пару часов.

— Тогда я практически все время находился в полубессознательном состоянии. Сейчас же перед тобой находится здоровый, полный сил мужчина.