Сделка

Он ещё раз замахнулся, целясь в голову. Жертва вздохнула и слабо отмахнулась, снова обмякла. Артура затрясло – и совсем не от холода. Он вышел из укрытия и, замахнувшись кейсом, стукнул мужчину по голове. Тот отлетел в сторону, обронив трубу. Она с грохотом ударилась о стену, он же чудом устоял на ногах и, вытянув перед собой руки, навалился на Артура. Они кубарем полетели в сторону дороги. Артур почувствовал, как пуговицы пальто отлетели в сторону: руки подбирались к его горлу. Его душил запах алкоголя, который он так тяжело переносил. А руки… они не душили его, а сдирали кожу с шеи и с лица. Санитар потянул пьяницу на себя, дёрнул за волосы и повалил его в сторону. Тот со стоном рухнул лицом вниз и не шевельнулся.

Кровь с нескольких царапин на шеи и щеке капала на распахнутое пальто, стекая за воротник. Артур поднял кейс и ударил им пытавшего подняться пьяницу по спине. Он рухнул, бормоча себе под нос: «Франк, Франк, Франк!».

Санитар подошёл к жертве. Это был необъятных размеров мужчина, фигура которого с трудом помещалась в растянувшуюся куртку. Подстриженные у виска волосы с пробором наполовину закрывали окровавленную щеку и скулу; кровь струилась со рта и носа, а также с колена, из которого торчал осколок от бутылки. Жертва приходила постепенно в себя; у неё появились силы поднять голову. Увидев Артура, мужчина указал на трость в углу. Тот поднял трость и помог встать ему на ноги. Пострадавший застонал и поковылял в сторону дороги.

– Прошу вас, не делайте резких движений. Сейчас дойдём до больницы, она за углом…

– Нет… – хрипел раненый, – я должен… я должен задержать эту скотину… Где она?

– Пускай лежит он себе на дороге.

– Чтобы его сбила машина? Слишком лёгкая участь, сынок!

Артур, прислонившись к пострадавшему и обхватив его со спины, осторожно обошёл пьяницу, несколько раз оглядываясь через плечо. Тот не шевелился. Пострадавший сказал:

– Шёл я своей дорогой, домой, а тут – прямо возле прокуратуры и полицейского отделения!.. Он напал сзади – крался, чёрт!

– Вы из полиции?

– Я прокурор. Прокурор Эдгард Франк.

Артур застыл на месте. Франк поморщился.

– Ну, идём!

Он поковылял с ним через дорогу. Больница располагалась за углом.

– Пьяный вас знает: он повторял ваше имя.

– Да ему вообще давным-давно решётка полагается! Господи, сколько он пьёт, грабит и ворует!.. Ну всё, теперь он доигрался, сволочь! А я что – жалел! Думал, исправится, жена беременная есть у него, родители больные… Чёрт там плавал! Плевал я и на его жену, и на его ребёнка, и на его родителей!

Артур молчал. Он ничего не понимал и не хотел особо в это вникать; ему хотелось только поскорее отвести прокурора в больницу и вызвать полицию. Пострадавший оставлял за собой полосу маленьких багровых пятен. Из-за угла показалось трёхэтажное белое здание.

Франк вздохнул.

– Боже, вся жизнь перед глазами пронеслась! В прокуратуре вот уже пятый год – а тут такая нелепая смерть. Спасибо тебе, сынок, спасибо, выручил меня!

– Как же я мог пройти мимо!

– Что ты в такой поздний час делаешь?

– Домой шёл, с работы.

– Где работаешь?

– Здесь. – Артур указал на здание больницы. – Я санитар.

Франк помолчал. Артур услышал над головой всхлипы, и сердце его сжалось. «Что чувствует человек, которого чуть не убили?» – подумал он и как можно мягче сказал:

– Доктор Франк, я прошу вас, успокойтесь.

– Господи, с возрастом я расчувствовался… Как тебя зовут?

– Артур Бёргер.

– Артур, я тебя не забуду! Обращайся всегда за помощью, слышишь? Я у тебя в долгу…

Он завыл. Так продолжалось до того момента, пока они не вошли внутрь. Перепуганная медсестра подозвала доктора, и те подготовили каталку, пересадили прокурора. Тот тихо стонал и практически ничего не говорил, но когда его увозили, он сказал:

– Артур, звони в полицию! Скажи, что на меня напал Гомерик Вайс!

Его увезли. Артур подошёл к медицинскому посту. Раны на шее и на щеке обжигали кожу, он поморщился. Пока набирал номер полиции, думал: «Гомерик, Гомерик Вайс… Гомерик Вайс?.. – Он так и замер. – Вайс?!»

…Когда приехала полиция, Гомерика Вайса арестовали на месте. Артура проводили в полицейский участок, и он дал показания. Инспектор записывал всё в блокнот, за стеной записывали допрос. Артур переводил взгляд со стены на инспектора и на пальто, из которого вместо пуговиц торчали нитки. Когда инспектор закончил и проводил его к выходу, он сказал:

– Товарищ инспектор, у Вайса же семья, так?

Старик нахмурился.

– Ну да. Вам-то что?

– Интересно просто, как жена… Одна…

– Всё с ней будет в порядке.

– А я её, кажется, знаю: Лили вроде бы?

– Да, её зовут Лили. Вы говорили с ней?

– Немножко… Совсем немного. О муже она не говорила… А она была в курсе ситуации?

– Мы её даже не допрашивали, герр Бёргер. Идите лучше домой, мы вам позвоним.

Артур дал домашний телефон в случае, если снова вызовут на допрос. Часы над главным входом в участок показывали час ночи. Прежде чем идти к Венни, он подошёл к телефонной будке и попросил телефонистку связать с домом. На другом конце провода послышался тихий, сонный голос Рейнера:

– М?..

– Лабби дома?

– Низнау…