Сделка

Ну почему, почему ее не научили чему-то очень важному? Почему оказалось не под силу сделать крохотный шаг, едва заметное движение навстречу? Через что в себе она так и не смогла переступить, что оказалось сильнее любви, прощения, желания, в конце концов?

Всю ночь Ира просидела на кухне перед экраном…

Открытый лист так и остался белоснежно пуст – на нем не появилось ни строчки. Она встала и выключила свет – на улице уже светало. И через миг раздался звонок на мобильный. Номер у него, между прочим, все тот же… прежний… У нее задрожали руки.

– Ну, и что ты решила? – раздался Сашин голос.

– Ты не спишь? – не поняла она.

– В машине спать неудобно…

Она бросилась с трубкой к окну и увидела у подъезда знакомый автомобиль.

– Что это значит?

– Ты же сама сказала – ночью на дорогах гоняют. И потом – какой смысл ездить туда-обратно…

– А зачем обратно? – тихо спросила она.

– Я тебя больше не отпущу, Ир, – так же тихо, но твердо ответил он.

– Не все зависит от тебя. Ты еще не понял?

– Понял. Я буду ждать.

– Не валяй дурака! Езжай к себе домой! – закричала она в непонятном страхе.

– В общем, я здесь, – был ответ. – Я жду, что ты решишь.

В трубке раздались гудки, а дверца машины открылась, и Брюсов вышел. Она видела, как он достал сигарету. Солнце совсем взошло, день обещал быть ясным. Дул сильный ветер, и Саша, прикуривая, загородил зажигалку ладонью. Ветер, срывая с деревьев последние листья, гонял их по дороге, как маленьких птичек.

Ира постояла у окна. А потом снова села перед монитором, побежала пальцами по клавиатуре, и на экране черным узором проявились строчки.

Нахальный ветер птицей золотой
Гоняет лист по мокрым тротуарам.
А мне сегодня все дается даром —
Твой долгий взгляд, мой призрачный покой.

Не плачу! И не жди, не заплачУ.

На сдачу у тебя – одни разлуки
И мелочь ссор. Отдамся на поруки
Надежде – тонко лгущему врачу.

Идешь – как глупо! – сразу напролом.

Но ветер переменится, наверно.
Он бросит, наигравшись, олух скверный,
Ту птицу – с переломанным крылом.

Как ловкий вор, уходит от расплат

Скиталец, обходящийся без крова.
Он жертвою своей не очарован,
В беде ее ничуть не виноват.

Ты хочешь отомстить мне: боль за боль!

И, жадный, не смиряешься с убытком.
А листик тонкий – птица – инвалидка,
Безжалостно растоптанный тобой,

Лежит в грязи. Тому, кто о цене

Готов забыть – урок. Увы, напрасный.
Послушай… Я на все давно согласна…
Но что ты предложить посмеешь мне?