Сделка

– Нет, – признаю я. – Вообще-то бабуля ругается, как матрос. На прошлое Рождество она за ужином выдала такое, что папа едва не подавился индейкой.

– Кажется, твоя бабуля мне по душе, – смеется Гаррет.

– Она очень милая.

– Гм, похоже на то. – Он склоняет голову набок. – Может, хватит обсуждать твою бабушку, а, убийца настроения?

– Это ты первый его убил, – замечаю я.

– Нет, я просто слегка изменил темп. – Его серые глаза горят страстью. – А теперь ложись в постель, чтобы я мог заставить тебя кончить.

О боже.

Я запрыгиваю на кровать, и моя поспешность вызывает у Гаррета улыбку, но мне на это плевать. Сегодня я совсем не нервничаю, потому что все мое тело дрожит от желания. Где-то в глубине сознания бьется мысль, что, возможно, еще раз у меня ничего не получится, во всяком случае, с Гарретом, но мне безумно хочется поскорее это выяснить.

Он устраивается рядом со мной, запускает руку мне в волосы и целует меня. Ни один парень еще не был так резок со мной. Девон обращался со мной бережно, как с хрустальной вазой, а Гаррет не боится, что я разобьюсь. Для него я… просто я. И мне нравится, как он возбуждается от меня, как он перекладывает мою голову, если ему неудобно меня целовать, и как прикусывает губу, если я дразню его, пряча свой язык.

Я сажусь, чтоб он мог снять с меня свитер, затем он с типичной для него ловкостью расстегивает мой бюстгальтер. Едва он снимает с себя рубашку, я приникаю губами к его груди. Вчера я не дотрагивалась до него, и сейчас мне хочется узнать, каков он на ощупь и на вкус. Чувствуя губами тепло его тела, я принимаюсь языком теребить его сосок, и с его уст вырывается хриплый стон, а в следующее мгновение я уже лежу на спине, а Гаррет страстно целует меня.

Он обхватывает ладонью мою грудь, зажимает в пальцах сосок. Мои глаза закрываются, и в этот момент мне плевать, смотрит он на меня или нет. Меня волнует только одно: как он заставляет меня чувствовать.

– У тебя кожа, как шелк, – тихо говорит он.

– Ты цитируешь открытки из «Холлмарка»? – усмехаюсь я.

– Нет, просто констатирую факт, – отвечает Гаррет, лаская меня. – Ты мягкая и гладкая, ты совершенство. – Он поднимает голову и смотрит на меня. – Я, наверное, сильно царапаю тебя щетиной?

Да, царапает, но это царапанье так эротично, что вызывает у меня дикий восторг.

– Если ты перестанешь прикасаться ко мне, я ударю тебя.

– Не надо, ты сломаешь себе руку. А мне нравятся твои руки. – С лукавой улыбкой он берет мою правую руку и кладет ее себе между ног.

Я поддаюсь искушению и глажу его твердый член. Гаррет вдруг напрягается и поспешно отталкивает мою руку.

– Черт, плохая идея. Я еще не хочу кончать.

Я хмыкаю.

– Ой, какой ты, оказывается, быстрый!

– Молчи, женщина, я могу держаться всю ночь.

– Ну да, ну да, конечно, можешь…

Он затыкает меня поцелуем, таким жарким, что я начинаю задыхаться. Затем, бросив на меня проказливый взгляд, он наклоняется и целует мой сосок.

Меня пронзает острое наслаждение. Гаррет водит языком по соску, и я улетаю. Мои груди всегда были очень чувствительны, и сейчас в них словно сосредоточились все нервные окончания. Когда Гаррет втягивает сосок в рот, перед глазами вспыхивает фейерверк. Гаррет перебирается к другому соску, и все повторяется снова.

Он продолжает целовать меня, перемещаясь вниз.

Несмотря на сильное возбуждение, я ощущаю некоторую тревогу. Я поневоле вспоминаю, как Девон делал то же самое. Или как он подолгу трудился у меня между ног, когда половой акт на меня не действовал.

Только я понимаю, что сейчас не время думать о моем бывшем, поэтому я прогоняю все мысли о Девоне.

Гаррет уже у пупка, я кожей чувствую его теплое дыхание. Он дрожащими пальцами расстегивает мне джинсы. Мне приятно сознавать, что он нервничает или, если не нервничает, то возбужден в той же степени, что и я. Он все время строит из себя хладнокровного и самоуверенного, и сейчас, вот здесь, похоже, пытается удержать остатки самоконтроля.

– Все в порядке? – шепчет парень, снимая с меня джинсы и трусики.

Его дыхание учащается, и я немного смущаюсь, когда его голодный взгляд останавливается у меня между ног.

– Да, – выдыхаю я.

Когда Гаррет проводит языком по моей промежности, по мне будто пропускают электрической ток. Я издаю громкий стон, и он резко поднимает голову.

– Такер дома, – предупреждает он меня, при этом его глаза весело блестят. – Так что предлагаю использовать внутренний голос.

Мне приходится кусать губы, чтобы громко не стонать, потому что то, что Гаррет делает со мной… о боже мой. Как. Же. Сладко. Он водит языком вокруг клитора, потом по самому клитору, и от дикого желания я буквально схожу с ума.

Неожиданно я вспоминаю, как Элли рассказывала, как ей приходилось «натаскивать» Шона на такую же ласку, потому что тот обычно «прокатывался» по ее клитору, как стремительный катер. Гаррета ни на что натаскивать не надо. Он делает все так, чтобы мое наслаждение нарастало постепенно, он делает все медленно, чтобы в конечном итоге довести меня до безумия и заставить умолять.

– Пожалуйста, – умоляю я, когда его движения замедляются, – еще.