Сделка

Тропа тем временем нырнула в довольно густой ельник, и Ительс смолк, внимательно следя за огром, широко шагающим впереди отряда. Типары так и не проронили больше ни слова и вели себя как обычные верховые животные, отличавшиеся от лошадей только нелепой полосатой окраской. Да еще привычкой бдительно смотреть под ноги и откидывать копытами с тропы все подозрительные предметы.

За несколько часов пути Харн успел по-новому расставить в памяти те немногие знания, какие жители побережья сумели сохранить с древности до этого времени, и обдумать вопросы, ответы на которые он хотел бы услышать в первую очередь. Вскоре герцог начал сознавать, насколько мелкими видятся отсюда, из огромного мира высших существ, все его прошлые заботы и проблемы. Хотя и не перестают от этого оставаться такими же важными и насущными для него, как и прежде. Вот только нет у него отныне ни власти, ни звания и ни какой-либо возможности хоть как-то исправить собственные ошибки и хоть немного повлиять на судьбы веривших в него людей.

Отчетливое понимание этой простой истины постепенно ввергло герцога в невыразимую тоску, равную лишь той, какую он испытал, услышав из уст Ральены горькую весть. Точно такое же безысходное отчаяние владело им тогда, окрашивая в черные цвета дни и ночи, но необходимость заставила взять на себя дела и заботы, свалившиеся с широких плеч отца, и затянула в череду непрерывно сменяющих друг друга проблем.

– Небольшой привал, – остановился на широкой прогалине Тарз и с неожиданным добродушием пояснил Харну: – Ключ тут, вон, в ложбинке. Вода необычайно вкусна, грех не испить, раз оказались рядом.

Герцог лишь плечами пожал, пить после солений и мяса хотелось и ему. Однако первым к источнику не сунулся, неторопливо слез с невозмутимо жующего какую-то травинку Ре и остановился, наблюдая за Ительсом, зачерпывающим воду из ручья широким серебряным ковшиком, и не забывая вполглаза приглядывать за остальными шпионами. Теперь он не верил никому из них, несмотря на прозрачные намеки лекаря. Как бы они ни спорили, но живут в этих пределах уже давно, все передружились и имеют друг на друга не по одному зубу в запасе. А он новичок, со странными правами и привилегиями, и наряду с этим – темная лошадка, с неизвестным туземцам ремеслом, боевым опытом и загадочными артефактами. Вот и гадай после этого, кто с кем будет объединяться в случае чего.

– Хороша водица! – Забрав у Ительса ковш, огр выхлебал его в три глотка, зачерпнул снова и подал новичку.

Браслет напарника внезапно потеплел, и почти одновременно Харн почувствовал покалывание того камня герцогского пояса, который предупреждал о близости любых зелий, усиленных заклинаниями. Не желая выдавать свои артефакты, герцог крепче стиснул зубы и, небрежно усмехнувшись, подсунул ковш кротко потупившемуся Ре.

– Пей, друг… замучился небось?

– Я могу и из ручья, – отшатнулся тот, но Хатгерн мгновенно состроил оскорбленное лицо.

– Не желаешь из моих рук? Брезгуешь? Или дело в чем-то другом? Ну? Услышу я от кого-нибудь из вас правду или так и будете лгать и изворачиваться, рожи шпионские?!

Ре резко метнулся прочь с неожиданной для него прытью, но Харн был уже готов к чему-то подобному. И успел выплеснуть зелье в морду зверя, прежде чем тот отскочил на безопасное расстояние.

– Шустер, – разочарованно процедил Тарз и с силой выхватил ковш у спутника, – и это мне не нравится. За что ты облил его, если угощал тебя я?

– Ты мне должен еще три ответа, – едко сообщил Харн, крепче стискивая рукоять ритуального кинжала, – поэтому сейчас твоя очередь расплачиваться. А вот вопрос задать могу: почему Ре так шарахнулся от этой воды? И зачем ты пытался опоить ею меня?

– Это эльфийский источник правды, и после того, как этой воды, набранной из источника в серебряный ковш, отведает кто-нибудь из созданий старшей расы, он ровно минуту не может говорить ничего, кроме правды, – отчеканил Ре, облизывая фиолетовым языком мокрую морду. – Но магия этой воды не действует, когда ее набирает кто-то из гоблинов.

– Спасибо, – привычно поблагодарил ошеломленный такой подлостью спутников герцог и вздрогнул всем телом, получив в лицо полный ковш холодной воды.

– Пожалуйста, – язвительно ответил Тарз. – А теперь расскажи нам, как…

Чего там так жаждали услышать от него огр с приятелями, Хатгерн не расслышал, оба защитных артефакта взбунтовались в одно мгновение, и ему разом стало не до шпионов. Колол под ребра острыми укусами магических игл камень герцогского пояса, стискивал горячей змеей запястье странно потяжелевший браслет напарников, и плыло перед глазами чудное радужное марево. Странное оцепенение, хотя и не мешало дышать, зато не давало раскрыть рот, и герцог замотал головой, силясь сбросить его с себя.

– Светлые духи… – озадаченно выдохнул кто-то из типаров, глядя, как новичок тяжко застонал сквозь стиснутые зубы, зашатался и схватился за тонкий ивовый ствол, пытаясь устоять на ногах.

– Доигрался! – рявкнул Ительс, бросаясь к чужаку, но добежать не успел.