Сделка

Купальней оказалась небольшая пещерка под крутым берегом речки, пробегавшей за избушкой, и пока Харн неторопливо оглядывал деревянную лавку у стены, жидкий ручеек теплой воды, струящийся из трещины в каменном потолке, и сделанный в виде неглубокой чаши пол, выложенный разноцветной галькой, тень успела сбегать за запасной одеждой.

– Здесь можно поговорить? – снова поймав лаэйру в объятия, шепнул ей на ушко герцог, и девушка огорченно покачала головой. Но вслух сказала совершенно другое, согревая сердце подопечного непривычной заботой:

– Сейчас тебе нужно поесть и выспаться, а утром поговорим… – Таэль осторожно приподняла рукав его рубахи и внимательно осмотрела снова изменившийся браслет.

Артефакт стал еще затейливее, а заодно шире и массивнее. Теперь уже ни один самый неискушенный житель прибрежных герцогств не назвал бы вещицу дешевой безделицей, как торговец, пытавшийся всучить Хатгерну вместо сцепленных браслетов громоздкий золотой наруч работы современных ювелиров.

– Нравится? – с усмешкой приподнял бровь Харн, пристально следивший за выражением ее лица.

– Да… – задумчиво кивнула тень и направилась к выходу.

– И мне нравится… очень, – невольно вкладывая в слова потаенный смысл, скупо признался герцог и совсем тихо добавил: – И с каждым днем все больше.

– Поторопись, после эльфийской воды на людей сонливость нападает, – донеслось до него из-за свисающих до земли плетей ежевики, заменяющих тут занавес, и Харн лукаво ухмыльнулся – никогда он не поверит, будто лаэйра не расслышала его слов.

А чуть позже, припомнив оставшихся у источника спутников, не удержался от ехидного смешка, ну, шпионские рожи, попробуйте теперь выпытать чужие тайны!

Несмотря на кажущуюся простоту местной купальни, оказалось, что устроена она очень разумно, и вода, стекающая в каменную лохань, горяча как раз настолько, как нужно усталому путнику, чтобы смыть пот и пыль и не уснуть прямо под струей. Возвращаясь из пещерки в самом благодушном настроении, герцог обнаружил меховой шатер, появившийся на краю полянки, раскинувшейся перед домиком кикиморы. Рядом с ним не было никого из туземцев, кроме хмурого Ительса, разжигающего костерок под походным котлом, и, поднимаясь по ступеням в избушку, Харн ощутил легкий укол совести. Или даже не совести… стыдиться ему было нечего, скорее, это был голос врожденного благородства и чувства справедливости. Почти неощутимый, но его и воспоминания о словах Таэльмины герцогу хватило, чтобы мгновенно выйти из того состояния опьяненного блаженства, в каком он пребывал последние полчаса, пока мылся и полоскал в горячей воде свои вещи.

– Мин, – приоткрыв дверцу, негромко позвал мужчина, и лаэйра мгновенно возникла в проеме, – где можно вещи повесить?

– На чердаке, тебя туда поселили, – увидев мокрый сверток в его руках, определилась девушка, – возле трубы есть веревка. А постель в дальнем углу, но сначала поешь.

– Повешу вещи и приду, – покладисто кивнул Харн и покосился через плечо на лекаря. – А ему там места не найдется?

– А не подеретесь? – с интересом уставились на него лупоглазые глаза-болотца кикиморы, выскользнувшей из-за спины тени.

– Вроде на идиотов не похожи… – скупо усмехнулся герцог, точно знавший – самому ему нет никакой надобности бить лекаря.

– Я в него иглу метнула, – без малейшего сожаления сообщила Таэль, – хотя он бежал к тебе, чтобы помочь.

Больше ничего объяснять она не стала, но Харн и сам уже сложил в уме части простой разгадки. Если бы Ительс добрался до него и схватил за руку, вряд ли он не почувствовал бы жара браслета, и неизвестно, чем отозвался бы на эту наглость набирающий силу артефакт.

– Мне послышалось, будто он хотел что-то объяснить, – припомнил герцог, – значит, не рассердился. Так можно его позвать?

– Я сама схожу, – буркнула кикимора и пошлепала по ступенькам вниз, – а вы за ухой присмотрите.

– Вот лестница на чердак, – указала тень на приставленное к стене сооружение из нескольких жердочек и выразительно повела глазами в сторону единственной комнаты, посредине которой стояла небольшая печурка с выложенной из красноватого камня трубой, – устраивайся побыстрее и спускайся, ужин готов.

Харн понятливо кивнул, чего уж тут не понять? У каждой из высших рас напиханы вдоль границы свои шпионы, и у всех собственные способы добычи сведений. И если хитрющий Тарз предпочитает действовать грубо и нарочно вызывать неприязнь, чтобы посмотреть на реакцию новичков, то Линья, наоборот, торопится влезть в доверие и расположить путников к себе… ведь у нее в запасе всего один вечер. И значит, без помощи тайных ухищрений, артефактов или помощников ей никак не обойтись.

Когда герцог спустился с чердака, Ительс уже сидел за столом и Таэльмина ставила перед ним миску с подернутым янтарным жирком варевом.

– Как ты себя чувствуешь? – чуть виновато спросил лекарь, когда герцог устроился напротив, и новичок ответил приветливой улыбкой.

– Спасибо, хорошо. А теперь два моих вопроса – и не забудь про должок. Перечисли все высшие расы и созданий, которые по их поручению следят за попавшими в этот мир людьми.