Сделка с особым условием (СИ)

— Да вы ревнивец, сэр Паук, — проворковала она, окидывая его оценивающим взглядом, — отчего же не отпустите свою спутницу потанцевать?

— Прошу простить, — тот отвесил ей идеальный поклон, отчего прядь темных волос упала на его высокий лоб, — не могу позволить своей прекрасной даме улыбаться другим мужчинам. С того момента, как я ее увидел, все ее улыбки принадлежат мне.

— Кончайте паясничать, — еле слышно прошипела я.

— Разве это не так? У меня и контракт есть, — шепотом отозвался Иен.

— Да вы опутали ее паутиной ревности, — продолжала кокетничать дама, пристально глядя Иену в глаза и ничуть не стесняясь моего присутствия.

— Виновен, но не раскаиваюсь, — снова поклонился Иен и под первые аккорды музыки повел меня в центр зала, к танцующим.

— Ничего, что вы просто так рассказываете всем условия нашей сделки? — я окинула его возмущенным взглядом. Он обнял меня за талию одной рукой и осторожно сжал пальцы другой — бал начинался с вальса, самого неприличного из танцев.

— Никто ничего не поймет, — он шагнул вперед, я — назад. — Люди готовы закрывать глаза на правду, которая не вписывается в их картину мира, даже если подсунуть ее под самый нос.

— Я вижу, вы прекрасного мнения о людях, — саркастично отозвалась я, и больше мы не говорили по самой банальной причине- у меня не хватало дыхания одновременно танцевать и вести беседы.

Краем глаза я заметила даму в красном, провожающую нас задумчивым взглядом- неужели Иен так ей понравился? То есть, он, конечно, красив- я бросила на него критичный взгляд- высокий, хорошо сложен, правильные черты лица и четко очерченные губы, — но не до такой же степени, чтобы глазеть на него, как на произведение искусства! Почему то меня это немного раздражало- наверное, потому, что женщина вела себя несколько несдержанно и этим бросала тень на весь женский род.

Однако, когда я стояла у окна, обмахиваясь веером, а Иен ушел за напитками, она подошло ко мне, а не к нему.

— Я хотела предостеречь вас, дорогая, — она приобняла меня, как близкую подругу, и оглянулась через плечо. — Связываться с альвами очень опасно.

— О чем вы? — помертвевшими губами отозвалась я. — с какими альва…

— Не нужно притворяться, — перебила она меня и судорожно стиснула пальцами свой бокал с шампанским. Он трясся так, что пузырьки роем кружились в золотистой жидкости. — Я тоже заключала контракт, — сбивчиво продолжила она. — И я имела глупость полюбить того человека, который помогал мне- только вот я забыла, что он совсем не человек. Им не знакомо чувство любви, — ее голос упал до едва слышного шепота, — они совсем ничего не чувствуют, вы уже знаете об этом? Если нет, то спросите своего спутника- он ведь не может врать. А когда я нарушила условие сделки, он забрал у меня все, что смог, и исчез- а я осталось одна в этой унылой, долгой, беспросветной жизни. Больше я никогда его не видела. Советовать вам не связываться с альвами уже поздно- но, по крайней мере, не будьте наивной и не стройте иллюзий, — с этими словами она резко оттолкнула меня и ушла, залпом допивая свое шампанское.

— О чем вы говорили? — вынырнувший откуда-то сбоку Иен нахмурился, видя мое ошарашенное лицо, и протянул мне бокал пунша.

— Так, ни о чем, — пробормотала я, — о перьях. Для вееров. Страусиных.

Тут мимо с видом оскорбленного достоинства прошествовал чумной доктор- я ведь сказала, что уже приглашена на все танцы, а сама прохлаждаюсь у стены, пока звучит музыка. Мой взгляд проводил его и уткнулся в смеющееся лицо того, кого мы здесь и искали- Рихтер! Он кружил в танце умопомрачительную брюнетку в зеленом и совсем не выглядел, как страдающий от горя жених.

— Ай! — поморщился Иен, и я осознала, что до боли стиснула его руку. Опомнившись, я ослабила захват, и мы продолжили прогуливаться по залу под ручку.

— Этот? — безошибочно определи Иен, без всякого пиетета тыкая в Рихтера бокалом с пуншем. К моему облегчению, он не стал комментировать ни брюнетку, ни то, выглядел ли мой жених человеком, день-деньской страдающем о находящейся в беде любимой, которому мешали броситься на ее спасение лишь ужасающие, удерживающие его на месте обстоятельства.

Я молча кивнула, и к концу танца Иен безошибочно вывел меня прямо туда, где затормозила сладкая парочка. Я бросила на Иена взгляд- и, без слов поняв меня, он снял иллюзию, и я в первый раз за несколько дней увидела свой собственный цвет волос. Осталось лишь снять маску- и Рихтер, уже было учтиво посторонившийся, когда мы выросли на его пути, остолбенел и ошарашено уставился на меня, словно увидел привидение.

— Александрина..-спустя несколько секунд произнес он. — Что… что ты здесь делаешь?

Да уж, не совсем то приветствие, на которое я рассчитывала. То есть, он мог и не падать на колени, воздевая руки вверх и благодаря небо за то, что я жива- но не изобразить хотя бы немного радости от нашей встречи было по крайней мере неприлично.