Сделка (СИ)

Совершенно подходящий, нелепый конец для такой нелепой личности как он. Он, Билл Каулитц, стопроцентный гей, погибнет из-за того что, якобы, пялился на задницу чьей-то подружки. Да нафига она ему вообще сдалась, с его-то ориентацией?! И ведь не докажешь же ничего!.. Начни объяснять – только хуже сделаешь. А виноват во всем Трюмпер! Не пристань он со своим: «аленький цветочек», не стал бы Билл стараться выглядеть более мужественно, может, и не оказался бы в такой идиотской ситуации…

4.

Билл обреченно закрыл глаза в ожидании боли. В голове крутились обрывочные мысли, больше похожие на ассоциативные картинки: расстроенная видом его побитого лица мама, Том, смотрящий высокомерным взглядом из серии «я же говорил»…

- Я тебя везде ищу, - неожиданно раздался знакомый голос, а запястью стало немного больно от жесткого захвата. – Ты куда пропал вообще?

Осторожно приоткрыв один глаз, Билл глянул на тянущего его куда-то в сторону Трюмпера, желая удостовериться, что он не бред перепуганного мозга. Том оказался реальностью, недовольно смотревшей на него и больно дергающей за руку.

- Э-э-э, ты куда?! Он же… Это!.. – попытался возразить возмущенный вмешательством в их «беседу» наехавший на него придурок, о котором Билл совершенно успел забыть, шокированный фееричным появлением Трюмпера.

- Прости, приятель, нас там ждут. И вторая часть уже, кстати, начинается, - как ни в чем не бывало, бросил на ходу Том, даже не притормозив.

Билл оглянуться не успел, как снова оказался погруженным в клубную полутьму. У возвращающихся после перерыва, билетов уже никто не спрашивал, и Каулитцу даже стало немного обидно, что ему, для того чтобы попасть сюда, пришлось потратить все свои бережно сэкономленные деньги, а Трюмпер прошел совершенно бесплатно. Том, не обращая ни на что внимания, находясь у него за спиной и держа за плечи обеими руками, продолжал толкать Билла вглубь толпы, подальше от выхода и от проблем. Только оказавшись у самой сцены, он, наконец, остановился и прошептал, почти прижавшись губами к уху:

- Так и знал, что тебя ни на минуту оставить нельзя, обязательно в какое-нибудь дерьмо вляпаешься.

В другой раз Билл непременно бы разозлился, но сейчас было не до этого.

- Ты как здесь оказался?! – полувозмущенно-полувопросительно выдохнул он, чуть откинувшись назад и повернув голову, посмотрел на Тома круглыми глазами.

- Мимо проходил, - иронично хмыкнул Трюмпер, полоснув его желтым взглядом.

- Не злись, – попросил Билл. – Ты ведь на дне рождения у Джесси быть должен… - из-за орущей музыки говорить было трудно, но вопросы вырывались, словно сами по себе, невзирая на неудобства.

- Что? – переспросил Том. На самом деле он не расслышал или просто притворяется, не желая отвечать, Билл точно не знал, но, почувствовав прижавшуюся к его спине грудь и длинные пальцы, сцепившиеся на животе в замок, как-то резко забыл, о чем вообще спрашивал. – Давай я тебе потом расскажу, когда они орать закончат, а сейчас дослушивай эту свою хрень, и валим уже отсюда, пока снова кто-нибудь не привязался, - недовольно проворчал Трюмпер, притискивая его к себе еще ближе.

Песни сменяли одна другую, Билл, не отрываясь, смотрел на сцену, покачиваемый в такт музыки всё так же прижимающимся к нему Томом, и думал о том, какой же странный вечер у него получился. Сначала никуда идти не хотел, потом сильно перепугался и, наконец, удивился до полушокового состояния. Столько сильных эмоций за такой короткий промежуток времени, и чем вся эта нервотрепка закончится пока непонятно.

Кроме того, было очень непривычно находиться не одному, а с кем-то, имея возможность обсудить увиденное, поделиться впечатлениями… и пусть Том почти наверняка скажет, что всё это полная ерунда, всё равно значительно приятнее наслаждаться выступлением, чувствуя сильные, надежные руки на своей талии.

Можно даже представить, что это свидание. А что?! Вечер пятницы, любимая музыка и обнимающий его парень, с которым он целовался уже целых два раза. Очень похоже на свидание. Странное, - как, впрочем, и всё, связанное с Томом - первое в жизни свидание.

Вспомнив о том, что не накрашен и одет кое-как, Билл ненадолго расстроился, но успокоился быстро. Это же Трюмпер. Постоянно жалующийся на «тонну туши, за которой глаз не видно»… вот пусть и любуется нетронутой косметикой прелестью и натуральностью.

Допев очередную песню, фронтмен, под разочарованные вопли толпы, объявил, что следующая – последняя. Заиграла одна из самых известных у группы мелодий, реагируя на которую народ радостно взвыл. Билл тоже не остался равнодушным, изо всех сил захлопав в ладошки. Он бы еще и попрыгал от бушующего внутри счастья и удовольствия, но проделать подобное, когда тебя обнимают, утыкаясь носом в шею, весьма проблематично, а контакт разрывать не хотелось.

- Пошли, - скомандовал Том, даже не дав песню до конца дослушать.

- Что?! Нет! Еще же не кончилось… - запротестовал Билл, чувствуя, как его снова начинают тянуть и тащить.