Сделка со зверем

– Едем!

Всадники устремились дальше. Путь не занял много времени, и вскоре они остановились у ворот, на которых красовался королевский герб с вплетенными в рисунок розами. Честер прищурился, делая вид, что рассматривает чугунный узор. Руки подрагивали, а тело, казалось, сжалось в тугую пружину. Это оказалось еще труднее, чем он себе представлял.

Слуги робко переглянулись.

– Милорд, – набравшись смелости, окликнул один из них.

– Что?

Герцог обернулся, и все трое попятились, испугавшись грозного взгляда.

– Вы уверены, что нам сюда? – поинтересовался второй.

– Вполне.

Лед в его голосе мог заморозить все королевство. Герцог Честер не привык оправдываться перед другими и не собирался менять свои привычки.

– Но ведь это… – слуга покосился на королевский герб.

– Усадьба моей матери, ныне вдовствующей королевы Элеоноры, – кивнул Роберт.

Нерешительность слуг, их переглядывания заставили его взять себя в руки. В конце концов, он давно не мальчик, который поджег портьеры в надежде, что мать обратит на него свое внимание. Хорошо, что слуги быстро потушили пожар.

Прогнав так некстати нахлынувшие воспоминания, Честер подъехал к воротам вплотную.

– Эй, открывайте! – громко потребовал он.

Из каменной сторожки выглянул заспанный караульный:

– Ее величество никого не… Ваша светлость?!

– Здравствуй, Диккон! – Роберт улыбнулся изумлению стражника.

– Ваша светлость, вы? Но ведь… – он осекся, не решаясь упоминать о тюрьме.

– Я на свободе. Обвинения сняты, – лаконично проинформировал Честер. – Странно, что ее величеству не сообщили об этом!

– Гонец приезжал вчера, – кивнул Диккон, потирая крупный веснушчатый нос с красными прожилками сосудов, выдававшими в нем любителя крепких напитков. – Но…

– Моя мать никому ничего не сказала? Вполне в ее духе! Так ты пропустишь? – в руке блеснул золотой.

Караульный тяжело вздохнул и насупился, сосредоточенно разглядывая монету. О скупости королевы в народе ходили анекдоты. Она вечно задерживала жалование слугам, отчего многие, не выдержав тягомотного ожидания, сбегали. Герцог предполагал, что мать намеренно тянет время, чтобы заплатить лишь самым терпеливым.

– Если тебя выгонят, можешь прийти ко мне, я возьму тебя на службу, – добавил он, заметив, что стражник все еще колеблется.

Он не стал говорить, что вряд ли позволит Диккону охранять ворота, хотя не сомневался, что достойное и, главное, вовремя выплаченное жалованье обеспечит верность стражника.

– Ладно… Насколько я помню, милорд, вы все равно найдете вход, – проворчал тот, громыхая засовами.

– Разумеется. – Роберт добавил еще пару монет. – Вот. Выпей за мое здоровье!

– Непременно, милорд! – повеселел Диккон, а Честер еще раз отметил в уме, что пьянчуге не стоит доверять охрану.

Не дожидаясь, пока ворота полностью распахнутся, герцог въехал во двор, спешился и кинул поводья подскочившему слуге:

– Ожидайте здесь!

Сам прошел в дом.

– Милорд! – мажордом, потревоженный магическим сигналом от ворот, поспешил навстречу.

Честер попросту отодвинул его с пути:

– Где?

В руках снова блеснул золотой.

– В малой библиотеке, милорд!

Мажордом не стал торговаться, получил монету и поспешил удалиться.

Впрочем, Роберту провожатый не требовался. Он много раз бывал в доме матери и легко нашел нужную комнату. Около дверей он остановился, делая вид, что колеблется. Острые коготки процарапали кожу. Крыса, до этого момента тихо сидевшая под воротником, спустилась по руке и мягко спрыгнула на каменный пол. Миг, и зверек, пробежав вдоль стены, юркнул в ближайшую щель между камнями.

Честер проводил его задумчивым взглядом, затем постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

Королева, облаченная в черное, сидела у окна. Ее волосы были полностью убраны под вуаль, а черты лица казались восковыми.

У ног ее величества на маленьком табурете расположилась фрейлина, читавшая вслух рыцарский роман. Вторая фрейлина сидела поодаль, играя на лютне незамысловатую мелодию.

Звук открывающейся двери заставил их вздрогнуть. Музыка прекратилась, а книга упала на пол.

– Роберт! – Ее величество даже не потрудилась скрыть изумление. – Ты? Как ты попал сюда?

– Сбежал из Сен-Антуана, – мрачно пошутил герцог, подходя к матери.

Он внимательно смотрел на нее, гадая, протянет ли она руку для традиционного поцелуя, но королева только покачала головой.

– Это плохая тема для шуток, к тому же твой сводный брат уже известил меня… – Она опять опустилась в кресло. – Зачем ты пришел?

– Конечно, засвидетельствовать свое почтение, – Честер сдержанно поклонился, как и положено воспитанному сыну, – и забрать то, что принадлежит мне.

– Вот как? – Голос звучал очень ровно. – Что же?

– А разве Вильгельм, когда рассказывал, что я вышел на свободу, не известил, что я женился?

– Я не помню. – Королева пожала плечами. – Кажется, в письме что-то было… кто она?

– Вряд ли вы ее знаете, ваше величество!

– Даже так? Безродная девка – жена герцога Честера? Впрочем, что еще ожидать от тебя…

– Вы говорите о моей жене, матушка! – предупредил Роберт.

– О да… – Королева горько усмехнулась. – Интересно, чем она привлекла тебя…