Сдвиг

Стоит ли говорить о том, что я согласился? Дурная мужская гордость попыталась было рыпнуться, начав внутри меня пафосный монолог о том, что решения подобного рода должен принимать исключительно мужчина, но я ее быстро заткнул. Знал, что сам хотел предложить то же самое. На этом, однако, формирование команды не закончилось.

Наотрез отказались оставаться на Земле Изя Френкель и Татьяна Лютая.

– Преобразователь – наше детище, – заявили они. – Нам его и запускать. Вы еще сломаете что-нибудь, не дай бог, а мы его с закрытыми глазами разберем и соберем, если что.

Им напомнили о двух «ж» и возрасте.

– Измельчали мужики, – заявила Татьяна. – В мое время даже намекать даме на ее лета считалось верхом неприличия. Но, так и быть, я вас прощаю. С учетом имеющихся обстоятельств.

Изя же и вовсе сварливо сообщил, что пережил пять миллиардов человек и собирается также пережить всех здесь присутствующих. А если, паче чаяния, сердце все-таки не выдержит и он, Изя, по дороге к точке Лагранжа помрет, то можно с трупом не возиться, а похоронить прямо в открытом космосе. Он, Изя, всегда об этом мечтал, сидя тридцать лет глубоко под землей.

После недолгого размышления и проверки здоровья Френкеля и Лютой Камински согласился с их доводами. Таким образом, нас, землян, собирающихся совершить свое первое в жизни космическое путешествие, оказалось трое. Но и это было еще не все. Незадолго до старта капитан связался с Луной (Марс был за горизонтом и недоступен), чтобы доложить о принятых решениях и окончательно уточнить наши действия. Я присутствовал при этом разговоре.

Камински:

– Луна, Луна, это «Секрет». Старт через два часа пятнадцать минут. С нами летят Воронин, Френкель и Лютая. Это необходимая мера. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Полагаемся на вашу компетентность. Просим оставить на Земле под охраной подразделения майора Холода испорченный гравигенератор и всю информацию по его устройству, эксплуатации и ремонту. За ними прилетит вертолет. Как поняли? Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Вас понял. Оставить майору Холоду испорченный гравиг и документацию к нему. Можно узнать зачем? Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Можно. Русские утверждают, что получили образцы вакцины от подчиненного майора Холода сержанта Иванченко и уже поняли, как ее воспроизвести. Им не хватает только пониженной гравитации, как на Марсе. До Марса им не добраться, поэтому хотят починить ваш гравигенератор и создать искусственное поле у себя в лаборатории. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Ого. Вы им сообщили, что пытались сделать то же самое на Луне, а также о наших попытках, но ничего не вышло? Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. А как же. Они говорят, что Бог не выдаст, свинья не съест. И что уже сумели точно скопировать марсианские условия. Осталась только гравитация. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Как же они надеются разобраться в технологии, о которой не имеют ни малейшего понятия? Извините, вопрос был риторический. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Ничего. Мы сами удивились. Русские говорят, что, когда припечет, и с ведьминой ступой и метлой разберешься, а не то что с гравигенератором. Мы склонны им верить. Если у кого все это и может получиться, то только у русских. Остальные уже слишком дезорганизованы. Прием.

Камински:

– Луна, это «Секрет». Вас понял. Приступаю к последнему этапу предстартовой подготовки. До связи. Прием.

Луна:

– «Секрет», это Луна. Удачи!

Майор Холод, казалось, ничуть не удивился.

– Рад, что Иванченко не подвел, – только и заметил он. – Отличный солдат. Ну, теперь уж точно все будет хорошо. Уверен.

И почти то же самое мне сказал Умирай Быстро, когда через два часа мы прощались с ним у пандуса, ведущего к входному шлюзу:

– Извини, что не лечу с тобой. Не по-товарищески это. Но приходится выбирать. Там я вам уже ничем не помогу, а здесь пригожусь. Уже говорил с Тенью Луны. Он со мной согласен. Мое место на Земле.

– Ну что ты, – сказал я совершенно искренне. – Мы и так все перед тобой в неоплатном долгу. Перед тобой и другими арг-кхинами. Спасибо тебе.

– И тебе спасибо. Я многое узнал о людях. Это бесценный опыт. И не переживай. Все у вас получится. Я так вижу.

– Мы еще увидимся?

– Это знает лишь Тот, Кто Видит.

– Тогда прощай.

– Прощай.

Я не удержался, обхватил его голову руками и чмокнул прямо в холодный влажный нос.

– Извращенец, – добродушно проворчал Умирай Быстро и почесал задней лапой за ухом. По-моему, таким образом, он пытался скрыть свои чувства.

Уже шагнув на пандус, я вспомнил еще об одном деле и обернулся. Провожающие: майор Холод, полковник Белов, физик Загоруйко, биолог Дубровин, Шадрин, Максимчук и солдаты – стояли полукругом в десятке метров, готовые по команде отойти на безопасное расстояние, когда все поднимутся на борт и люк закроется.

Я вытащил из кармана ключи от машины и спросил у Холода:

– Товарищ майор, если получится, отгоните мою машину родителям? Там, в багажнике, запечатанная коробка, пусть лежит. Сам отвезу, когда вернусь.

– Сделаем, – кивнул майор. – Но почему ты уверен, что вернешься?

– ?