Сдвиг

«Мне кажется, или он издевается?» – подумал Камински.

– Извините, – словно прочитав его мысли, сказал гость. – Просто для меня все это звучит так, словно я попал внутрь какого-то кино.

– Кино? – переспросил Камински. – Почему кино?

Вместо ответа Данила полез во внутренний карман куртки и выудил оттуда плоскую металлическую флягу.

– Может, по глоточку, чтобы разговор легче пошел? – предложил он. – А то как-то не по-русски получается.

Астронавты переглянулись.

– Коньяк, – сказал Данила. – Хороший. Семь лет выдержки, если верить производителю.

– Никогда в жизни не пил коньяк, – сообщил Джереми Логфилд.

– Я тоже, – сказал Камински. – Только слышал и читал. На Марсе и Луне не растет виноград.

– А я пила, – заявила Николь. – Дважды. Но с удовольствием выпью еще.

Она протянула руку, и Данила передал ей фляжку, коснувшись своими пальцами ее. Они были тонкими и теплыми. Это тепло не исчезло сразу, а жило еще с минуту в подушечках его пальцев, и даже после того, как растаяло, осталась память об этом случайном (случайном ли?) прикосновении и желание его повторить.

«Однако, – успел подумать Данила, пока фляжка шла по кругу. – Этого только не хватало. А с другой стороны, почему бы и нет? Очень красивая женщина. И чертовски притягательная. Лунянка, надо же». При этом француженка, русская и грузинка. Фантастика».

Опустевшая на треть фляжка вернулась к нему, он сделал глоток в свою очередь и как раз завинчивал крышку, когда Тень Луны и Умирай Быстро вскочили на ноги и приподняли головы, словно принюхиваясь к первым высыпавшим на небе звездам.

– Мы уходим, – услышал Данила Тень Луны.

– Куда? Зачем? – мысленно вопросил он. – Мы же хотели поговорить!

– Да, но нас зовут на помощь. Это срочно.

– Кто зовет?

– Друзья. Союзники.

– Что случилось?

– На них напали. Такие же люди, как ты. Это очень плохо.

– Вот черт! – вслух сказал Данила. – Я могу помочь?

– Что-то случилось? – нахмурился Камински. – С кем вы говорите?

– Счастливо оставаться, – сказал Тень Луны. – Думаю, мы еще увидимся.

А Умирай Быстро ничего не сказал. Оба арг-кхина развернулись и бесшумно канули в темноту позднего вечера, уже почти сравнимую с ночной.

– Не нравится мне это, – проронил Данила, поднимаясь на ноги и глядя вслед исчезнувшим арг-кхинам.

– Может, расскажете? – предложила Николь.

– Обязательно. Только… – Данила оглядел астронавтов и обаятельно улыбнулся. – Ребята, у вас, часом, пожрать не найдется? Разговор, боюсь, долгим будет, а я сегодня без обеда.

9

То, что его пасут, Петя Гордиевич, больше известный в определенных кругах как Петя Сибарит, почувствовал в десять часов и двадцать минут утра, когда вышел из дома и направился к ближайшей автобусной остановке. Он всегда это чувствовал. С самой первой своей полуторагодичной отсидки на малолетке, в возрасте пятнадцати лет, куда его закатали за кражу серебряной шкатулки в стиле модерн из местного краеведческого музея. Это была уже вторая доказанная кража, и юный Петя получил срок за рецидив (первую ему условно простили). На малолетке Пете категорически не понравилось. Но также ему не нравилась и обычная жизнь честного фраера за стенами колонии. Ишачить за копейки на чужого дядю? Извините, это не для меня. Так что выход из данной ситуации был один – не попадаться. А также вовремя просекать, когда менты начинают проявлять к твоей персоне повышенный интерес, после чего исчезать, ложиться на дно и не высовываться. И первое, и второе требовало ума, терпения и таланта. Всеми этими качествами Петя Сибарит обладал, поэтому за свою тридцатичетырехлетнюю воровскую карьеру и попался всего дважды (не считая тех первых двух раз в несовершеннолетнем возрасте) и провел в тюрьмах да на зонах в общей сложности «всего» семь лет.

Итак, пора рвать когти.

Для подобных случаев у Пети давно было приготовлено несколько тайных лежбищ. Начиная от обычной городской квартиры и заканчивая охотничьим домиком в далеком-далеком лесу.

На этот раз по совокупности причин он выбрал квартиру. Но она находилась на другом конце города и до нее еще следовало добраться. Положение осложнялось тем, что ощущение слежки было крайне острым, а значит, была велика вероятность того, что брать его будут прямо на улице. Карты пока не сошлись, но сойтись могут в любой момент. И тогда вышестоящим ментовским начальством будет дана команда «Взять его!», после которой уйти будет уже невозможно. В операх молодая да резвая молодежь, а ему неделю назад исполнилось сорок восемь лет. Плюс пятнадцать кило лишнего веса и две пачки сигарет ежедневно.

Значит, пора не просто смываться, а делать это немедленно.

Невзначай окинув взглядом небо, словно проверяя, не ждать ли дождя, Сибарит безошибочно определил, откуда велось наблюдение – темно-синий невзрачный «Форд», приткнувшийся к тротуару на другой стороне. Стекла тонированные, людей внутри не разглядеть. Но это и не нужно. Петя и так знал, что их там вполне достаточно, чтобы пресечь любые его попытки исчезнуть на пустынной улице в десять двадцать утра в воскресенье.

Любые ли?