Се восходим во Иерусалим

У меня от этих слов все так внутри и перевернулось. Словно бы это я сам деньги у братца вынул. Засобирался я тут спешно, распрощался и домой. В спешке даже письмецо братцу от матери передать забыл. И, удивительное дело, каждый раз, когда с ним встречался после того случая, даже если в лицо ему не смотрел, а ведь почти никогда и не смотрел, казалось мне, нет, не казалось, знал наверняка, что глядят на меня в упор, пронзая насквозь, доходя до самых затаенных глубинок того, что церковники называют душой, его синие-синие, громадные, строгие и добрые одновременно глазищи. И страшно мне было встречаться с ним, и почему-то необходимо. Шел и шел к нему, как кролик к удаву. Вот ведь штукенция какая.