Седая старина Москвы

Скажем несколько слов о масонах, так как в конце XVIII столетия и в начале XIX Москва положительно бредила масонами: в городе существовало более сорока масонских лож. Но что же такое были эти масоны? По словам Карамзина, это были просто христианские мистики: толковали природу и человека, искали таинственного смысла в Ветхом и Новом Завете, хвалились древними преданиями, унижали школьную мудрость, но требовали истинных христианских добродетелей от учеников своих, не вмешивались в политику и ставили в закон верность государю. Кроме того, они проповедовали чистую евангельскую любовь, не щадили капиталов в пользу благотворительности бедным и несчастным и заботились об устройстве больниц и аптек. Нравственная сторона их учения заслуживает полной симпатии: она вполне объяснена в их катехизисе. Однако про масонов ходили дурные слухи, и их обвиняли в том, в чем они были совершенно неповинны: им много вредила их таинственность. Один из известных масонов прошлого столетия был Н. И. Новиков, много пострадавший из-за этого масонства. Он имел четыре типографии, из которых одна была тайная и помещалась в его доме на Лубянской площади. Три другие типографии находились: а) против нынешнего дома консистории, в низеньком каменном здании, б) в Армянском переулке, в доме, занимаемом теперь Лазаревским институтом и в) в доме Гендрикова, у Сухаревой башни. В 50-х годах XIX столетия масоны уже не существовали.

Закончим наш обзор Белого города указанием, что башни стены, имевшие в себе помещения для воротников, после ее сломки были захвачены своими жильцами в собственность, и таким образом превратились во владения частных лиц. Их место теперь занято теми домами, которыми оканчиваются то по одну, то по обе стороны наши центральные бульвары. Башни Тверская и Мясницкая существовали до 1805 года. После 1812 года ворота Белого города уже совсем прекратили свое реальное существование.

Монастыри в Белом городе

Высоко-Петровский. «Степенная книга» повествует, что за несколько времени до кончины первого митрополита московского св. Петра великий князь Иван Данилович Калита, проезжая берегом реки Неглинной мимо Высоцкой слободы, принадлежавшей, по преданию, боярину Кучко, внезапно увидел на месте этой слободы высокую гору, покрытую снегом, который вдруг растаял, а затем исчезла и гора. Князь рассказал об этом видении св. Петру и услыхал от него такое объяснение: «Гора высокая — это ты, князь, а снег — я, смиренный. Мне прежде тебя должно отойти из сей жизни».

В память этого случая великий князь Иван Данилович построил на месте видения церковь в честь иконы Боголюбской Божьей Матери. Церковь эта сделалась впоследствии основным храмом существующего ныне Высоко-Петровского монастыря на Петровке (мужской, 2-го класса), основание которого принадлежит великому князю Дмитрию Ивановичу Донскому[211]. Первым игуменом монастыря был Иоанн, известный установитель общежития монахов в Москве, безуспешно искавший себе впоследствии сан митрополита, соперничая с переяславским архимандритом Пименом.

В 1505 году Петровский монастырь был весь перестроен и при этом случае наименован в честь св. Петра-митрополита, мощи которого незадолго перед тем были обретены. Несомненно, что перестройка монастыря была вызвана или разорением монастыря татарами, или повреждением его от большого пожара, случившегося в 1492 году.

Петр I, вступив на престол, приказал в 1690 году возобновить храм во имя св. Петра-митрополита, соорудить новый храм вместо древнего над гробами убиенных в стрелецкий бунт родных дядей его Ивана и Афанасия Кирилловичей Нарышкиных и соорудить еще третий храм во имя преподобного Сергия Радонежского во возблагодарение, вероятно, сему угоднику за спасение в обители его от неминуемой смерти. Тогда же сооружена колокольня с кельями и монастырь огражден ныне существующими стенами.