Седая старина Москвы

Так называемый Малый театр, находящийся почти рядом с Большим, нанят был дирекцией в доме Варгина в 1830 году на пять лет, причем владелец отделал дом за свой счет. Пьесы в Малом театре начали давать исключительно на русском языке. Это понравилось публике, и в 1841 году дом был приобретен в собственность дирекции. Это — лучший театр (не по красоте здания, а по образцовым постановкам пьес) не только в Москве, но и во всей России.

Одновременно с постройкой Большого театра была устроена перед театром и площадь, носящая название Театральной. Здесь, ближе к стене Китай-города, долго существовал так называемый Цветочный рынок. Это был довольно порядочный сад с куртинами, дорожками, скамейками, где москвичи любили гулять и где были раскиданы полотняные домики с цветами и плодовыми деревьями для продажи. Потом этот рынок перевели на Трубу, где и устроили для того особенный бульвар, названный Цветным. В 1835 году на Театральной площади сделан был бассейн.

Дом обер-полицмейстера. Он, собственно, не представляет ничего особенного: это не более как прочная постройка XVIII столетия, приспособленная для разных полицейских целей. Но любопытно, как возникла в Москве полиция.

Первоначальное учреждение московской полиции Карамзин относит к 1505 году. Из этого видно, что до нашествия татар и во время их владычества в Москве не было никакой полиции, да и не было ее нигде на Руси.

Тип первоначальной полиции состоял из объезжих голов, бояр с подьячими, из решеточных приказчиков и сторожей, которые ведали установленные по улицам решетки. Решеточные приказчики были начальниками сторожей; сторожа были сами обыватели, отправлявшие общественную земскую повинность натурой. Наказ того времени говорит, что боярин с подьячими и с решеточными приказчиками должны ездить по городу непрестанно день и ночь, а сторожа, расставленные в определенных местах, должны день и ночь ходить каждый по своей улице и по своему переулку, подчиняясь непосредственно особым десятским, выбранным из собственной среды, и решеточным приказчикам. Сторожа смотрели, чтобы «бою, грабежу, корчмы и табаку, и никакого воровства и разврата не было, и чтобы воры нигде не зажгли, не подложили бы огню, не накинули ни со двора, ни с улицы». Меры осторожного обращения с огнем были самые строгие: так, запрещалось сидеть поздно с огнем, печи и мыльни (бани) запечатывались до нового указа, т. е. они открывались в указанные дни. Что же касается до печения хлеба, варения пиши, то дозволялось то и другое только в особо приспособленных поварнях или — у кого их не было — в защищенных от ветра печах, построенных в земле, в огородах за дворами. Исключение делалось в пользу черных сотен людей, больных и родильниц. Людям черной сотни дозволено было топить печи в ненастные дни дважды в неделю, по воскресеньям и четвергам. Стрельцы и Стрелецкий приказ в 1686 году служили исполнительной полицейской властью.

Вот образчик, как при царе Михаиле Федоровиче в ночное время караулили в Кремле сторожа.

Когда наступал девятый час вечера, или, по-тогдашнему, восьмой час ночи, стрелецкая стража начинала перекликаться. Ворота Кремля затворялись зимой в 8 часов вечера и отпирались всегда после заутрени. Часовой страж близ Успенского собора первый начинал протяжно и громко возглашать: «Пресвятая Богородица, спаси нас!» За ним второй возглашал: «Святые Московские Чудотворцы, молите Бога о нас!» Потом третий: «Святой Николай Чудотворец, моли Бога о нас!» Четвертый: «Все святые, молите Бога о нас!» Пятый: «Славен город Москва!» Шестой: «Славен город Киев!» Седьмой: «Славен город Суздаль!» И так поименуют: Ростов, Ярославль, Смоленск и другие города. Первый снова восклицает: «Пресвятая Богородица, спаси нас!» После этого первый страж, как и другие, чтобы не спать и не дремать до благовеста к заутрени, пели вполголоса разные духовные молитвы.

Самый памятный в числе полицейских чиновников был еще в старину на Москве «земский ярыжка». Одет он был в красный (зеленый) кафтан, на груди у него нашивались две буквы: «З» и «Я». Когда государь выезжал из города или шествовал в крестном ходе, тогда из них несколько человек с метлами и лопатами шли впереди всех, очищая дорогу. Кроме того, где происходили шум и драка, они всегда могли брать и отводить к суду беспрекословно.