Седая весна

— Скажи-ка, сын, с какими глазами пришел ты сюда? Ведь дом — не пивнушка, откуда уходят, когда захотят, и вертаются, когда приспичит. У нас — семья! — глянула сердито, холодно. И взглядом отправила внучек в другую комнату.

— Послушай, мать! Я шёл к тебе, не надеясь увидеть свою семью. Но она меня дождалась. Значит, я нужен. И меня, пусть непутевого, все же любят. Спасибо им великое. Не надо отчитывать, как мальчишку. Я давно вырос. Смирись с таким, какой есть. Во всем остальном сам разберусь с семьей. Хватит тебе поучать нас. Если б не любил я вас — не вспомнил бы и не вернулся!

— Почему детям не помогал?

— Я им откладывал на сберкнижки. Обеим. Каждую свободную копейку. И хватит допрашивать! Ты не следователь! — начал злиться Володька.

— Бабуль! Отдай папку! — высунулась из-за двери Аленка. И не дождавшись бабкиного согласия, с визгом прыгнула на шею к отцу, обняла, прижалась. Младшая колени обхватила ручонками. И ей тепла хотелось — родного, отцовского.

— Папка! Ты больше не поедешь в командировку от нас, правда? А то мы так скучали, все окна заплакали. Почему долго не вертался? Бабушка с мамкой каждый день про тебя молились и свечки зажигали. Чтоб не заблудился. Ты и увидел, правда?

— Правда, дочка! — снял куртку, разулся. Занес в дом тяжеленные сумки и чемодан, с каким ушел из дома.

— Мам, Наташа, разберитесь с сумками! Там гостинцы и подарки всем! — подошел к жене. — Прости меня дурака! Ты самая лучшая на свете! — обнял Наташку, та глянула на свекровь, спрашивая взглядом, как быть? Но старуха не захотела заметить. Отвернулась. — Наташа, я все понимаю. Сразу не простишь и не забудешь. Я слишком виноват. Если сможешь, поверь, больше не повторю. Я был слишком наказан за свою глупость. Когда-нибудь расскажу сам. Но не теперь.

— Эх-х, Вовка! Мне за детей обидно, за мать. Ушел и забыл, словно их и не было.

— Я всегда вас помнил, Натка! Не терзай! И любил. Только обратный путь длиннее и труднее. Он как жизнь заново. А начать ее надо, взвесив силы — хватит ли их?

— Ты только себя спросил? А нас?

— Подожди, Наташа, пусть время пройдет. Оно всех вылечит.

…Не столько время, сколько дети помогли взрослым примириться. Володьку теперь было не узнать. Каждый день он возвращался с работы вовремя. И, поставив машину во дворе, шел в дом хозяином. Он уже не оглядывался на хорошеньких бабенок. Не реагировал, когда его окликали. Не соглашался на командировки. И даже пиво не брал в рот. Он сам отвел в школу Аленку, помогал сажать и убирать огород, отремонтировал дом. Перестал общаться с друзьями. А потому неподдельно удивился, когда к ним в окно постучался ранним утром незнакомый человек. И назвавшись посыльным, передал просьбу явиться для разговора к городскому начальству.

— Зачем я им понадобился? — спросил посыльного. Тот плечами пожал:

— Не знаю…

— Сегодня нужен? Или завтра?

— Я на машине за тобой. Отвезем и вернем.

Володька разбудил Наталью: Указал на машину.

— Поеду узнаю, что нужно? Ты не переживай. Я скоро вернусь! — вышел из дома, застегнув на ходу куртку.

Наташка с тревогой поглядывала в окно, на часы. Время шло, а Вовка не возвращался.

Приехал он после обеда, задумчивый, и сразу позвал жену:

— Наташ! Меня зовут на прежнее место! Ну да! Откуда из-за матери вылетел. Предлагают новую машину. Ну и зарплату не то, что нынешняя. Хоть из прорухи немного вырвемся. Ну, глянь, все пообносились. Да и в доме — жуть смотреть. Телевизор совсем накрылся. На новый — никак не удается скопить. Не успеваем латать дырки. И ты, и я из сил выбиваемся. А толку нет. Тут хоть и поездки, и командировки, но каждая оплачена.

— Снова баб заведет! Обрастет сучками, как кобель репьями! Не пускай его! Слабый он! Чуть в пузе потеплеет, штаны снова расстегнутся! — дала голос мать.

— Хватит меня срамить. Что было, то ушли Нынче если кто связывается с бабьем, то деньги за них гребут. Даром не обслуживают, — попытал перевести разговор на шутку.

— Выходит, ты теперь целыми сутками занят станешь? Днем на одной работе, ночью — в кобелях подрабатывать!

— Можно и наоборот! — смеялся Вовка.

— Я тебе всю макушку ощиплю, охальник Ишь, до чего додумался, срамник! — взялась ухват.

— Да ведь пошутил! Какие бабы! Кому они нужны? Да и до них ли мне? Просто там зарплата больше, потому с женой советуюсь. Но время работы не нормировано. Теперь поездок даже больше будет, чем раньше.

— Не отпускай его, Натка! Не соглашайся.

— А как обойдемся? Девчонкам сапожки к зиме купить надо. Старые малы стали. Опять же куртки истрепались. Да и мне сапоги нужны. На что купим? На наши зарплаты никак не выкроить. А и девчонок не отпустишь в школу в тапках. Устали мы с Вовкой. Копили на телевизор, а тут стиралка сгорела. Едва на ней мотор заменили, девчонкам учебники купить надо. Теперь вот краску — для окон и дверей. Сама видишь, все облупились. Для себя уже боюсь просить. Да и у Вовки последние брюки с задницы сползают. Ни одной приличной рубашки не осталось. Даже шарф порвался. На ботинки без слез смотреть нельзя. Уже с год, как носки отвалились — жрать просят. Он их каждый вечер то зашивает, то заклеивает.