Седло павлина

Но нам нужно прощаться. Как это сделать, если мы приросли друг к другу душевно и физически: кожей бедер, живота, рук, губ!? С трудом отдираю от ТЕБЯ ту часть кожи, те ее слои, которые поддались такому грубому садистскому насилию. Оставшаяся на мне кожа начинает физически саднить и болеть. Теперь она не успокоится до тех пор, пока снова максимально возможной поверхностью не прильнет плотно-плотно к твоей нежной, ослепительно – белой, обольстительно – шелковой, восхитительной, так любимой мной кожице. Губы быстро пересыхают и трескаются, душа начинает ныть. Они заживут и успокоятся только тогда, когда вновь сольются с – твоими губами и душой, только во вновь обретенной бесконечности нашей вселенной… одной на двоих. И до самой следующей встречи у меня останется сладостное послевкусие от предыдущего погружения в нашу вселенную, и я каждое мгновенье своей жизни буду помнить, что у меня есть ТЫ.

Твоя жизнь с заботами и переживаниями течет и без меня, она продолжается и после нашей короткой встречи. Может быть, у тебя есть и кто-то другой. Но, даже находясь рядом с ним, ты всегда будешь помнить про нашу вселенную… одну на двоих, про мое существование в этом мире. Я всегда буду в твоем сердце, и это ощущение будет греть тебя, поможет преодолевать невзгоды, примириться с обычным, серым, окружающим тебя миром. Мы по нескольку раз в день созваниваемся с тобой, переписываемся по интернету. И не важно, о чем мы говорим и пишем: каждое виртуальное или эфирное соединение с тобой теплой приятной волной прокатывается по моему сердцу. А от звука любимого голоса после долгого перерыва у нас с тобой может наступить и обыкновенное сильное одновременное физическое возбуждение!

Через некоторое время мне на работу звонит жена: «Здравствуй, дорогой! Как дела? Что у вас нового?» «Да все нормально, дорогая, никаких авралов нет. Погода с утра мерзкая, лучше не выходи из дома, если нет большой необходимости. Если все-таки выйдешь, то одевайся теплее, да не забудь взять зонт». В течение дня она позвонит еще раз или два. Ей это нужно, потому что не хватает общения, по возрасту и состоянию здоровья она не может работать, потому что опасается, что кто-то когда-нибудь уведет у нее ее единственный свет в окошке – меня. Тем более что физически мы уже много лет практически не общаемся. У меня каждый ее звонок вызывает озноб, как от холодного душа, а сердце сжимается от жалости и чувства вины перед ней. Перед уходом с работы обязательно звоню ей, говорю, что вышел, что буду через час. И я буду дома ровно через час, потому что, если я опоздаю на 15 минут, то по приходу должен буду откачивать ее от сердечного приступа. Поэтому, в случае опоздания на считанные минуты я непременно звоню ей с любого телефона и предупреждаю об этом. Я вовремя приду и сегодня и во все дни, пока один из нас жив, потому что если я когда-нибудь не приду, она умрет от тоски, разочарования, бессмысленности жизни и еще непонятно от чего, связанного с моим отсутствием в ее жизни. Она перестанет жить, если не сразу, то через неделю или через месяц. Мы прошли с ней через огонь и воду, она поставила на меня свою жизнь и судьбу, и я обязан быть с ней, и буду рядом всегда. И она никогда не узнает про мою вселенную с ТОБОЙ… одну на двоих. Я все понимаю и кляну себя, но я не могу без нашей с ТОБОЙ бесконечности, одной на двоих…. Без нашей с ТОБОЙ вселенной моя жизнь становится беспросветно серой, тусклой и обыденной до отвращения, до физической тошноты…

Раздражающе назойливо, непрерывно звонит над ухом мобильник. Неохотно просыпаюсь. Один. И у меня нет ТЕБЯ. Так это тоже был сон! Надо же, как мне сегодня ночью не везет: два таких сумасшедших счастливых дня, и оба оказались сказочными снами, игрой моего необузданного воображения! А может быть,… ожившими из небытия воспоминаниями?

Прихожу на работу. Здесь я спокойный, собранный, поджарый, подтянутый руководитель небольшого подразделения. Доброжелательный, остроумный, улыбчивый, сдержанный, «застегнутый на все пуговицы». Ни тени сомнения или переживаний не промелькнет на моем лице. Состоявшийся в семье, профессии, с нормальным социальным статусом и стабильным средним достатком. Иными словами – достаточно успешный и в значительной степени реализовавшийся в жизни мужчина. Перекидываюсь несколькими шутливыми фразами с молодыми симпатичными женщинами фирмы. Они между собой в кулуарах: «Ничего мужчина, только для нас, пожалуй, немного староват. Это бы еще ничего, да не поймешь, какие женщины ему нравятся. Похоже, по запросам, его устроит только – резиновая, чтобы без мозгов и недостатков!».