Седьмая хромосома

Бессмертие оказалось под силу далеко не всем. Необходимо было иметь крепкий внутренний стержень, незыблемую веру в будущее и далёкую цель. В живых остались те, кто умел думать не только о себе и искренне желал достичь лучшего будущего. Это были самые достойные.

Меньшая часть участников доказала состоятельность утопии куратора «X2», к тому времени уже покинувшего этот мир. Нестареющие люди, первыми ступившие на неизвестную дорогу и сумевшие пройти по ней на значительное расстояние в пятьдесят лет, действительно начали показывать значительные результаты. Они отличались крайне нестандартным мышлением, их творческий потенциал поражал, а максимальный уровень теста IQ был повышен вдвое. Среди них появились первые учёные, которые получили Нобелевскую премию трижды. Иметь нестареющего сотрудника было очень почётно, и только крупнейшие корпорации могли позволить себе нанять такого человека.

Сергей выделялся среди прочих нестареющих. Он никогда не жаждал славы и популярности, которыми окружали себя другие участники проекта – даже запретил обсуждать эту тему внутри собственной семьи. Когда родились его первые праправнуки, он сказал им, что является их двоюродным дедушкой и никогда не выходил из принятой на себя роли. Правду они узнали лишь в зрелом возрасте, когда сами завели детей и с удивлением услышали, что не постаревший за долгие годы Сергей назвался двоюродным дедушкой и их детям.

После того, как шокирующая информация всё же становилась известной, родственники устраивали долгие дебаты, но каждое поколение приходило к выводу, что их уникальный предок выбрал самый верный путь. Они продолжали поддерживать его легенду внутри семьи, но Сергей всегда читал на их лицах немой вопрос, который никто ещё не осмеливался задать. Тоскливый взгляд, повядшая улыбка, морщинки на юных щеках… Это был вопрос о том, как он живёт, видя смерть собственных детей, зная, что ему придётся пережить и новые похороны? Их похороны?

Ответ, если бы Сергей искренне его озвучил, звучал бы для родных кощунственно. Для него этот вопрос был не важен. Жизнь членов его семьи – вот что составляло сферу его забот и мечтаний. Он был уже настолько мудр, что понимал: тоска по ушедшим лишь горечь по самому себе. Плачущие над могилами рыдают не по тому, кто завершил свой путь, а по той пустоте, что образовалась внутри после их ухода. Но в душе Сергея не было места пустоте. Вера, надежда, любовь, желание быть рядом с родными и строить для них лучшее будущее – только это заполняло его без остатка.

Свой сто тридцать пятый юбилей Сергей не отмечал. Да и вспомнил даже про него случайно – когда его поздравили стюардессы в самолёте и робот-пилот по громкой связи. «Заслон» – компания, которая и отправила инженера-долгожителя в командировку, оплатила лучшие места в бизнес-классе. Такое отношение к сотрудникам в научно-техническом центре давно уже являлось нормой, и дело было вовсе не в особом статусе Сергея: вместе с ним бизнес-классом летел его ассистент переводчик Александр.

Полёт на сверхскоростном пассажирском боинге из Москвы в Тель-Авив занимал всего около двух часов, большую часть из которых сотрудники провели в молчании. Александр читал, а Сергей смотрел в иллюминатор. Объёмные облака, вздымающиеся вершины заснеженных гор, расчерченные по живой карте поля, – это зрелище не могло наскучить ни за сто тридцать пять, ни за сколько угодно лет.

Восточный рынок пестрел, как дорогой ковёр. Узкие ряды между витрин под разноцветными, спасающими от палящего солнца тентами, завлекали прохожих, и те терялись в них, словно в лабиринте тканевых узоров. Орехи, сладости, фрукты, выпечка, украшения – всё это смешивалось, органично и аутентично, заставляя биться чаще сердце любого туриста, пришедшего за сувенирами или даже просто новыми впечатлениями. И, хотя Сергей и Александр, два инженера из «Заслона», приехали в Израиль по делу, они не могли упустить шанс хоть немного осмотреться.

Двое взрослых мужчин в рубашках и галстуках смотрелись странно даже на фоне разношёрстной толпы, но чемоданы с вещами сейчас ехали из аэропорта в гостиницу, и сменить одежду возможности не было. Единственное, что они смогли противопоставить немилосердному климату ближневосточного региона – расстёгнутые вороты и закатанные рукава.

– «Махане Йехуда», – со своим обычным занудным видом говорил Александр, – лучший рынок Иерусалима, – Я читал, что здесь торгуют с XX века без остановки. Кстати, видишь вот эту кондитерскую, где ещё весь персонал в белых футболках с надписями? Там говорится: «Я араб, и я пеку халы для евреев».

– Когда-то о такой дружбе и мечтать не могли, – задумчиво ответил Сергей, спеша укрыться под тентами, – Интересно, здесь всегда такая толпа?

– Ло1! Сегодня вечером начинается шаббат – все хотят подготовиться!

– Шаббат? Как же нам назначили деловую встречу на завтрашнее утро?

– Мы ведь работаем с медиками. А люди не выбирают время, когда им заболеть.