Седьмая принцесса (сборник)

Купить шоколадку в городе — проще простого. Зайди в «Кондитерскую» Портера, в «Пирожковую» или в магазинчик «Сладости», положи на прилавок пенни, и тут же получишь плитку шоколада. Но однажды, давным-давно, Джонни Мун побывал на вокзале на окраине, города — они встречали дядю Тома из Портсмута. Ни до, ни после Джонни там не был, но помнил всё. Народ кругом спешит, суетится; они с мамой, как водится, опаздывают, потому что у миссис Мун всегда полно неотложных дел. И в сумрачном зале возле касс их встречает новый, незнакомый ещё дядя с обветренным, загорелым лицом. Запыхавшаяся миссис Мун долго отдувается, а рядом, за загородкой, пыхтит паровоз — ещё громче, чем миссис Мун. Потом, с победоносным свистом, проносится мимо другой паровоз; над составом, точно знамя, полощется густой белый дым. Джонни запомнил всё. Но больше всего запала ему в душу такая картина: какой-то маленький мальчик подходит к высокому автомату, суёт в прорезь монетку, тянет за рычажок, и прямо ему в руки выскакивает плитка шоколада! Вот уж чудо так чудо! И шоколад тут, должно быть, совсем другой, вкусней, чем в «Кондитерской», в «Сладостях» или в «Пирожковой»! С того дня заветной мечтой Джонни стал вокзальный автомат. Когда-нибудь и он сунет монетку в прорезь, потянет рычажок и получит самый вкусный шоколад на свете. В пенни четыре фартинга. За счастье потянуть рычажок целого фартинга не жалко! А если рядом будет пыхтеть паровоз, а другой с гиком и свистом пронесётся мимо — счастья ещё на два фартинга. А сама шоколадка!.. Короче, когда Джонни Мун нашёл пенни, он без колебаний потопал на вокзал, чтоб без взрослой указки и надзора потратить монету в своё удовольствие. И коротенькие пухлые ножки в самом деле привели его на вокзал, а миссис Мун некого было накормить обедом.

IV

Вот они — автоматы. Сейчас исполнится заветная мечта Джонни Муна! Малыш бросился к крайнему автомату и сунул монетку в прорезь. Сердце бешено колотилось. Он схватился за рычажок, потянул изо всей мочи, — и ему в руки выскочил маленький картонный билет…

Джонни глазам своим не поверил. Неужели волшебный автомат его обманул? Но это же подло! Гадко! Он снова потянул рычажок, но автомат не отозвался. Проглотил его монетку и молчит! Не видать Джонни самого вкусного на свете шоколада. Что же делать ему теперь? Только плакать…

V

К плачущему мальчику подошла дама. Наклонившись, она рассмотрела билет и промокнула слёзы Джонни носовым платком.

— Что случилось, детка? Ну, не плачь! Ты боишься один идти на платформу? Там очень шумно? Пойдём со мной. Я как раз встречаю дочку из Лондона. А ты кого встречаешь?

— Дядю Тома из Полсмута, — находчиво ответил Джонни Мун.

Слёзы мгновенно высохли. Его возьмут на платформу! Какая удача! Уцепившись за руку дамы, он прошёл сквозь толпу через какие-то воротца в огромный дворец с крышей, но без стен. Здесь, в своём особом мире, жили паровозы, здесь иначе пахло, и даже голоса звучали иначе — гулко и странно. Кругом двери, двери — в лавки, в магазинчики, к лестницам, что вели куда-то наверх, к стеклянной крыше, и вниз, в тёмные каменные пещеры. Впереди друг за дружкой тянулось множество тротуаров, а между ними зияли ямы. В одной такой яме, вдалеке, недвижно стоял поезд. И вдруг к тротуару, где стоял Джонни, с ужасным рёвом и грохотом подкатил другой состав и, пыхтя, остановился, закрыв собой все тротуары и поезда.

Ухватив Джонни покрепче, дама принялась отчаянно размахивать свободной рукой:

— Вон моя дочка! Видишь! Гледис! Гледис! Эй, носильщик! Гледис, дорогая, мы тут! Носильщик! Чемодан там, в вагоне. Послушайте, носильщик, куда прибывает ближайший портсмутский поезд? К пятой платформе?

И дама подтолкнула Джонни:

— Беги, малыш, пока не увидишь цифру пять. Ты ведь знаешь цифры?

— Знаю, — ответил Джонни и побежал по каменным ступенькам в таинственную подземную пещеру, он очень торопился: вдруг его остановят и он так и не узнает, что же там внизу, под землёй.

VI

В пещере он пробыл очень долго. Там было так хорошо, что и уходить не хотелось. Шаги звучали иначе, а кругом прохлада и сумрак. Можно расхаживать важно, по-взрослому, топать сколько душе угодно или бегать взад-вперёд, можно притвориться, будто ты — паровоз и, тащишь целый поезд. Ты рычишь, и урчишь, и кричишь «хо-хо!», и не узнаёшь собственного голоса. Ты носишься из конца в конец, кричишь всё громче, топаешь, всё уверенней, бегаешь всё быстрей. И никто тебя не останавливает, все спешат, лишь оглянется редкий неторопливый пассажир да улыбнётся. А иногда ты остаёшься вдруг в пещере совсем один. И снова бежишь мимо щелей, куда уходят все лестницы, откуда проникает дневной свет. Возле каждой лестницы большие цифры, и ты считаешь:

— Один! Два! Тли! Четыле! Пять! Сесть! — и несёшься дальше.

А. цифры отскакивают от стен и набегают снова чужим, незнакомым голосом.

Вдруг Джонни услыхал голос носильщика:

— Эй, парень, по-о-остранись!

Носильщик глянул на Джонни очень сердито — тот даже вжался в стенку, а когда носильщик с тележкой скрылся из виду, мальчик ринулся вверх по первой попавшейся лестнице.