Седьмая принцесса (сборник)

С рассветом жители острова во главе с Пастором вышли на берег. Лоис немного задержалась: она протирала после ночного дождя забрызганные грязью церковные ступени. Но вот, боясь опоздать, она тоже бросилась к морю и вдруг… Плюх! По щиколотку увязла посреди тропинки в огромной грязной луже. Она растерянно глядела на свои мокрые ноги. Ноги-то обсохнут, не беда, но здесь идти самой Королеве, а лужа большая — не перешагнуть, не вычерпать! Однако как бы ни был беден их Бедный остров, негоже заставлять Королеву месить грязь. А вдали уже виднеются паруса золочёной ладьи! Надо что-то делать! Ведь Королева скоро причалит!.. Наконец Лоис прибежала на берег. Пастор уже разговаривал с Королевой и называл ей имена ребятишек, что толпились вокруг. Королева же нежно целовала каждого. Затем, вместе с придворными, она двинулась к церкви по неровной тропе. Лоис услышала, как один придворный, споткнувшись о камень, шепнул другому:

— Вот уж Богом забытая дыра!

Сердечко девочки сжалось, когда процессия дошла до топкого места. Конечно, Лоис залатала его как могла, но помогут ли её старания? Ура, Королева прошла, не замочив ног!

В церкви люди запели. Органа тут не было, Пастор дал первую ноту, и хор вознёс под купол хвалебную песнь. А потом Пастор долго благодарил Бога за то, что Он ниспослал им такую прекрасную Королеву. Лоис не могла отвести глаз от её нежного, тонкого лица. Но оно было залито слезами! Лоис хотела уберечь её от лужи, но от слёз никого не уберечь — даже Королеву…

Люди пропели напоследок ещё одну песню и снова вышли на улицу. Королева спросила: Нельзя ли взглянуть на ваши дома? Вам, должно быть, тут тяжко живётся?

Пастор собирался было ответить «да», но отец Лоис, выйдя вперёд, сказал уверенно и жизнерадостно:

— Жизнь, мне думается, везде нелегка. Но она легче становится, коли есть в ней отрада — красота. Вот и у нас, на Бедном острове, отрада

— Что же у вас красивого? — спросила Королева. — Посмотреть можно?

— С радостью, Ваше Величество. Пойдёмте, мы покажем наш розовый куст.

Люди обступили Королеву ещё теснее и наперебой рассказывали:

— Вы таких роз в жизни не видывали!

— Она белая!

— Это наш единственный цветок!

— Он нынче как раз в цвету!

— Девять бутонов уже распустились, а три распустятся не сегодня завтра.

— В нём счастье нашего острова.

— Пойдёмте, он совсем близко.

— Сразу за церковью.

И гордые бедняки повели Королеву к домику Лоис, а богачи придворные поплелись сзади. И вот всей толпой они обошли церковь, отец Лоис провёл Королеву под окна, но… Показывать было нечего. На месте вырванного с корнями куста чернела рыхлая земля. Бедняки охнули, богачи хихикнули, а Лоис забилась в уголок и горько расплакалась, глядя на втоптанные в землю цветы и листья, что виднелись вдали, прикрывая лужу на тропинке. Зато Королева прошла там, не замочив ног!

Уплыла Королева на золочёной ладье, и жизнь на Бедном острове потекла по-старому. Королева, однако, задумала облегчить его долю: она подарит прихожанам орган, прикажет вымостить дороги и починить лачуги рыбаков, на скалистый остров завезут настоящей земли и возле каждого домика зазеленеет сад. Она задумала много хорошего. Но, не успев ничего сделать, умерла.

На Бедный остров дошли слухи, что она умерла от тайной боли, точившей её долгие годы. Вместе с ней ушли в землю и те слёзы, что стояли в её глазах тогда, на Бедном острове, — слёзы жалости и сострадания. Но теперь они были позабыты. Позабытым оказался и остров, никто не жалел рыбаков, никто и не подумал осуществить замыслы Королевы. Жизнь на Бедном острове текла по-старому, только Цветка у них больше не было.

Лоис никто не ругал за содеянное. «Всё она сделала правильно, — говорили люди. — Мы на её месте поступили бы так же — нельзя, чтоб Королева по грязи шлёпала». Они горевали, что Королева ушла в мир иной, но по-прежнему радовались, что она не замочила ног на их Острове. Лоис горевала очень сильно — и о Цветке, и о Королеве. В утешение отец обещал купить ей другую розу, чего бы это ни стоило.

И вот снова выплыла на небосклон полная луна. Снова откатилось море и рыбацкие жёны потянулись редкой цепочкой по обнажившемуся песчаному дну к Большой земле. На этот раз с ними отправился и отец Лоис. Карман его тяжелили монеты, добытые тяжким, изнурительным трудом. Они продали рыбу и накупили всякой всячины, а отец Лоис купил розовый кустик, тоже белый, — будущую отраду Бедного острова. Он как раз отдавал цветочнику деньги, когда рыбачки прокричали на бегу:

— Скорей! Небо хмурится!

Он взглянул на потемневшее, набрякшее небо и понял, что надо торопиться. Такое небо он видел прежде только раз, когда из-за непогоды прилив нахлынул раньше времени и застал рыбачек врасплох. Женщины перепуганной стайкой неслись по песчаной ряби. Рыбак бросился следом. Главное — успеть на остров до прилива.