Седьмая центурия. Часть первая (СИ)

- Чего там Лапландия! Дед Мороз отдыхает!

- Вот, спасибо, туроператор! Уважил!

К полуночи, однако, туристам стало голодно - ни бродячих собак, ни паршивых кошек, ни бомжей, задубевших от холодрыги, в окрестностях помойки не валялось. Среди туристов начался ропот:

- Это не Южный полюс, а Северный! Это не Антарктика... это Арктика!

- Нас обманули!

- И вообще! Мы сегодня ужинать будем?!

Путтипут стелил себе на пол газетки, намереваясь вскоре отойти ко сну, когда дверь его комнаты от сильного толчка распахнулась, и клопы втащили диван обратно.

Да. Так было раньше. Узнав же народный рецепт коньяка, Путтипут смекнул, что живёт на Клондайке. Точнее - на Клопдайке. Дело оставалось только за водкой.

Отливать водку из початой поллитры, стоявшей в кухонном шкафу, можно было по чуть-чуть, иначе бы заметили. И юный Путтипут инвестировал сэкономленные на школьных завтраках и обедах деньги в самогон, которым приторговывали цыгане в тупике, позади районного морга. Кстати, бренд у цыганского самогона был подходящий - "Клопомор".

Дальше - пропорции ингредиентов и марочность: три кило клопов - марка "Три звёздочки", пять кило, соответственно - "Пять звёздочек".

Долго ли, коротко ли, а настойка на живых и дохлых клопах, после процеживания через марлю, получалась что надо - серо-коричневого цвета, и весьма характерно воняла. Путтипут нюхал-нюхал, и решил, что в следующий раз, вместо цыганского самогона, лучше купит одеколон "Тройной" в галантерейном магазине. Он слышал про французский коньяк "Бурбон", и вообразил, что, когда его клопо-коньячный бизнес раскрутится, он будет разливать свой клопьяк в красивые бутылки, и назовёт его тоже патриотично - "Дурдон".

Наступила пора дегустировать. Юный Путтипут набулькал себе клопьяка в стакан, зажал пальцами нос и прогундосил девиз поручика Ржевского:

- Если погибну, считайте меня коммунистом. А если нет, то нет.

Он зажмурился, решительным жестом метнул клопьяк в глотку. Сглотнул и взвыл:

- Ы-Ы-Ы-Ы!!!

Зелье бяше зело злое завязывало язык в узел. Сопротивляясь самозавязыванию языка, Путтипут, икая, запел на мотив бессмертной песенки "Наутилуса":

- А Путтипут, а Путтипут

не пьёт одеколон.

А Путтипут, а Путтипут

пьёт тройной "Дурдон".

И Путтипут

говорит по-дурдонски...

С того дня в его жизни всё переменилось - знакомые запахи исчезли, и вместо них появились дурные, тошнотворные: розы в цветочных лавках стали вонять какашками, сирень в парке - блевотиной.

Много лет спустя, когда Путтипут уже стал величайшим из гуманоидов Дурдониса, история с изобретённой им настойкой на клопах обрела продолжение, едва не обернувшееся международным скандалом: дурдонская ликёроводочная промышленность выпустила на рынок клопьяк "Дурдон", но на этикетках бутылок начертала заветное слово "КОНЬЯК". И захотела большего! А Франция - эта маленькая, такая гордая Франция - не дала права Дурдонису писать на этикетках слово "cognac" по-французски. Эти французишки даже отказались клопьяк дегустировать, хотя им лимончиком предлагали закусывать, ибо дух клопа отбивает. За это Путтипут возненавидел Францию, и если бы когда-нибудь пришлось её бомбить, первой военной целью стал бы, не иначе, город Коньяк. В смысле - городишко Коньячишко.

В общем, жил себе Путтипут, поживал, не ведая о своей редкой болезни, пока Вселенская Организация Здравоохранения не поставила ему окончательный диагноз - какосмия - извращённое обоняние.

- Во Франции, Вадим Вадимыч, тот король первый раз родился, - повторил генерал Наскрёбышев, перетоптнувшись с ноги на ногу. - В Коньяке!

18. Кино и немцы

- ...При ретроградной амнезии мнемотрофин способствует активизации памяти...

Знакомые голоса аллирогов. Отвратный запах аптеки. Туман рассеивается. Из тумана на меня наплывает рот. За ртом наплывают мохнатые ноздри. Аллироги рычат:

- ГДЕ ТЫ ЖЫ-Ы-ЫЛ?!

- На астеройде Эдэм в звёздной системе Амра.

- КЕМ ТЫ БЫ-Ы-ЫЛ?!

- Доцентом кафедры метафизики в университете...

- И ЧТО ТАМ ДЕЕЕЛАЛ?

- Преподавал метафизику. Диссертации писал, защищал...

- ПРО ЧТООО?!

- Кандидатская у меня была "Формула эликсира молодости". А докторская - "Плод дре..."

Я умолкаю, потому что аллирог в штатском смотрит на меня так, будто у него есть дочь, и будто я этой его дочери наштопал пару-тройку младенцев и смылся, а он теперь, наконец, меня поймал.

- Эликсир, говоришь?!

- Да.

- Формула, говоришь?!

- Да.

Он берёт со стола лист бумаги и двигает мне. Достаёт из кармана ручку "Parker" и толчком перекатывает мне:

- Пиши формулу!

- Да, поо-поо-пожалуйста! - уверенно соглашается Курочка Ряба. - Легкоо-ко-ко!

И мы с ней начинаем писать, а аллироги сгруживаются над нами, внимательно следя за каждой очередной буквой и символом:

EMIZNTNOIIEPPSPRIV

EEMPZIS: