Седьмая вода

Нет, конечно, рассуждая с позиции той прежней меня сложно себя упрекать за увлечение этим мужчиной. Каким бы я не считала Марка сейчас и насколько бы не была обижена на него раньше, стоило признать один неоспоримый факт. Он действительно красив, настоящей мужской красотой, не приторной, столь модной сейчас, и не такой дикой и необузданной, как у Арсения, но однако же. Тут же захотелось себе врезать. Опять я это делаю. Именно то, что делала всегда, сколько себя помню, и что старательно старалась в себе искоренить. Сравниваю. Всех, любого встреченного мужчину я вольно или невольно сравниваю с Арсением. Чтобы я с собой не делала, но это оставалось неизменным, и неважно, насколько сильно меня это злило. Это как некое действие на уровне инстинкта, совершенно рефлекторно. Один взгляд, и щелк — в голове происходит чертова сверка с эталоном. Вот что за чушь в голову лезет! Я тряхнула головой, гоня это, а Марк, видимо, принял это движение на свой счет.

— Васенька… то есть, Василиса, можем мы поговорить? — быстро сказал он, выставляя перед собой руки, словно я собиралась обратиться в бегство.

— Не знаю о чем, — покачала я головой. Многовато для меня разговоров за один день.

— О нас.

— Нас? Сомневаюсь, что мы когда-то на самом деле были, — возможно, когда-то мне хотелось произнести эти слова гневно и трагично, но сейчас они прозвучали просто сухой констатацией факта.

— Были, — сначала, вроде, возразил Марк, но потом сдулся. — То есть, в какой-то момент мне так казалось.

— А потом ты перекрестился, и все прошло? — усмехнулась я.

Нет, мне не было ни больно, ни даже забавно. Никак…

Марк оглянулся и кивнул поздоровавшимся с ним двум пожилым женщинам, входящим в больницу. Их по их взглядам несложно было догадаться, какие выводы они сделали, увидев нас двоих, стоящих так близко. Ну да, здравствуй, маленький город и его сплетни. Хотя, о чем я? Разве в московской тусовке в своем кругу не то же самое? Сегодня ты пожмешь руку кому-то на улице, а завтра вам припишут любовную связь с извращениями, общих детей и развод с мордобоем. Марк скривился, как от кислятины, когда женщины скрылись в здании.

— Вась, давай уйдем отсюда, а? Удели мне полчаса. Одна чашка кофе в кафе за углом. Пожалуйста! Тебе ведь не сложно?

— Мне не сложно, только не пойму, зачем вообще! — ответила я. Сегодня у меня уже была одна чашка суперчая с беседой вприкуску, которые вместе оказались реально крепче, чем я могла употребить.

— Это нужно, правда… — Марк заглянул мне в лицо, чуть наклоняясь для этого, и я увидела в его глазах искреннюю просьбу и печать глубоко въевшейся вины. Такой, которая с тобой очень долго, и самостоятельно ее не отпустить. Я ведь с такой знакома не понаслышке.

— Поздновато для кофе, ну раз нужно, что ж тут сделаешь, — ответила я и, решительно обойдя Марка, стала спускаться по лестнице.

Он обогнал меня и схватился за ручку дверцы своей машины.

— Я пешком, это ведь за углом, — покачала я головой.

— Ладно, — согласился Марк, и мы молча пошли по аллее.

В кафе мы сидели напротив и глядели в окно на прохожих, ожидая наш кофе. Длинные пальцы Марка выстукивали нервную дробь по столешнице, а я просто ждала, когда истекут те полчаса, о которых он попросил.

— Я знаю, что ты застала нас с Ольгой. Тогда… — без всякой подготовки выдал Марк.

Кивнула, а что, собственно, сказать? Видела и видела.

— Мне консьерж сказал потом, что ты заходила в тот день и быстро выскочила. — Видимо, Марк посчитал, что я нуждаюсь в пояснении. — Он даже твои пакеты из помойки тогда достал.

— Рада, что судьба пакетов сложилась благополучно. — Эй, стоп, много, слишком много сарказма.

— Я все это время хотел объяснить… попросить прощения, — шумно выдохнул Марк и потянулся через стол к моей руке. Я не стала дергаться и вырывать ее из его теплого захвата, просто смотрела на его пальцы на моих и чувствовала себя странно.

— За что извиняться, Марк? Судя по тому, что вы с Ольгой теперь женаты, все сложилось как раз правильно, так что единственное, о чем нужно пожалеть, это о потраченном впустую друг на друга времени.

От моих слов об их с Ольгой браке Марк опять скривился и достал из кармана сигареты и серебряную зажигалку. Кивнув на них, он взглядом попросил разрешения закурить. Не помню за ним этой дурной привычки, но все мы меняемся. Пожала плечами, и он с наслаждением затянулся, будто не курил сто лет.