Или в другой раз, они были на большом пикнике у Келлерсов, которые простили Антона и время от времени приглашали теперь с женой-6, и на обратном пути она смеясь вспоминала, как за столом вмешалась вдруг в разговор (кстати, какой это фильм они обсуждали? может, и нам нужно сходить?), вмешалась и вдруг громко сказала, что у них на соседней улице открылся новый универмаг, и как они все замолчали и уставились на нее, это было так забавно, что крошечная новость из реальной жизни, пустяк, который можно тут же забыть, а можно и запомнить (вдруг пригодится?), приводит этих людей в такую растерянность, она с трудом сдерживалась от смеха, глядя на их застывшие лица.
Нет, никакой неловкости за нее Антон не испытывал. Ему казалось, что на каком-то ином, пока недоступном ему уровне, она мудрее и Келлерсов, и их гостей, и создателей изысканных фильмов, и авторов не прочитанных ею книг. Он хотел учиться у нее. Он хотел узнать тайну этого безоблачного приятия каждого дня, каждой минуты, каждого человека.
Они обвенчались в церкви. И он потом ходил с ней несколько раз на воскресную службу. И слышал, как каждый раз перед молитвой она называла и свою новую, и свою девичью фамилию, не надеясь на память Мадонны, у которой было столько просителей. И просила счастья, здоровья и мира для себя, для мужа и для будущего ребенка.
Он надеялся, что, женившись на католичке, он прервет наконец роковую цепь своих разводов. Ничего, что он настолько старше: все его страховки были переписаны на ее имя, так что она будет хорошо обеспечена в случае его смерти. О том, что она может умереть раньше него, он даже не думал.
Иногда ему казалось, что она погибла так внезапно именно потому, что Мадонна, или судьба, или древний рок не могли исполнить ее молитвы, но и отказать ей не могли, а длить дальше эту жизнь, это невероятное балансирование на верхней точке незамутненного счастья у небесных жонглеров больше не хватало сил.
– Мистер Себеж, – позвала Мелада.
Он остановился в дверях каюты.
– Можно мне… Могу ли я отнестись к вашему рассказу… Эта история про вашу жену… Так искренне… Можно, я не буду думать, что это был просто… пасс?…
Он всмотрелся в ее лицо. Неужели она способна на язвительность, на иронию? Она казалась взволнованной. Но при этом улыбалась. Чуть нервно.
Он погрозил ей пальцем.
Сегодня пассажирки приказали капитану остановить «Вавилонию». Пабло-Педро, по их команде, спустил мотобот, отплыл в нем на 300 футов и положил на спасательный круг данный ему пассажирками небольшой термос. Потом вернулся. Они сунули ему коробочку с антенной. Он нажал на рычажок, и термос взорвался, как граната. Потом он вернулся на место взрыва и собрал всплывших рыб. Все трое очень веселились, готовя марсельский рыбный суп «буабес». Но нам не до смеха.
Берегов больше не видно. Идем на восток. Этим путем викинги шли на завоевание Руси. Вернее, они сами и были «русь» – так называли их племя византийские летописи. А покоряли они племена финнов, славян, эстов, чуди, которые жили по берегам Волхова, Днепра, Волги и прочих рек. Сами славяне называли своих покорителей варягами. Очень скоро варяги спустились до Черного моря, стали нападать на Константинополь. Один их князь даже прибил свой щит к городским воротам. Чтоб помнили о нем и дрожали.
Глядя на всех безжалостно сражающихся, страстно соревнующихся, упорно борющихся, я чувствую себя таким одиноким, таким отверженным. «Слепцы! слепцы!» – бормочу я сквозь зубы. Но, может быть, это лишь моя зависть? может быть, это я – обделенный судьбою слепец?