Седьмая жена инквизитора

— Сосед? Слуга соседа? — спросил Коллинз. — Впрочем, это уже детали. Давайте-ка составим запрос, и пусть этим занимается следственный комитет. Это, в конце концов, их прямая задача.

На том и порешили. Мы с Куртом покинули академию — когда в лицо ударил морозный свежий ветер, то меня невольно окатило тем восторгом, который ощущаешь разве что в детстве, когда зима несет тебе катания с горки, сказки у камина, коньки и гадания на ореховых скорлупках, что обещают богатую жизнь и прекрасного принца. Что ж, у нас по-прежнему была надежда, мы хоть примерно знали, кого искать, и новые бабочки пока не выбрались из груди Курта.

— Если он рядом, то знает, что ты достал из меня летунницу, — сказала я, когда мы пошли по улице. — Мог выследить нас вчера, когда мы относили банку с бабочками.

— Это меня и пугает, — признался Курт. — Впрочем, это и хорошо. Раз он все видит, то обязательно совершит ошибку. На этой ошибке я его и поймаю. А сейчас, — он вынул из кармана луковку часов и, уточнив время, довольно кивнул, — как насчет хорошего обеда в приятной компании? У Хейди скоро будут накрывать на стол, и она всегда рада гостям.

Глава 16

Кайя

Я невольно разволновалась — все-таки знакомство с членами семьи моего мужа, настоящее знакомство, а не короткая встреча на горке, когда Курт ловил Манфреда и девочку. Дом сестры Курта располагался в Каларгане, очень приличном районе, где всегда жила столичная интеллигенция, писатели и актеры. Когда мы с Куртом вошли в просторную светлую гостиную, где на ковре играла малышня, то мой муж по отчаянию негромко осведомился:

— Робеешь?

— Немного, — призналась я. Я не была из тех барышень, которым сам бес не брат и которые открывают ногой двери в любое помещение. Когда ты ведьма, пусть даже законопослушная, то невольно будешь робеть, приходя к кому-то в гости. Меня еще немного тревожил вопрос: представлял ли Курт своих жен своим сестрам раньше?

Почему я вообще волнуюсь? Это просто некое подобие деловой встречи — я ведь не настоящая жена, это всего лишь брак отчаяния по контракту. Каждый получает то, что хочет.

Интересно, какие проблемы своих прежних жен решал Курт? Впрочем, нет, неинтересно. Когда ты ныряешь в брак отчаяния, то понимаешь, что можешь и не вынырнуть.

— И незачем, Хейди тебе понравится, — ответил Курт, и я невольно оценила такой подход. Не я понравлюсь его сестре, а она мне.

Я важна. Мои чувства и состояние были важны — и Курт посмотрел на меня так, словно я имела значение сама по себе, а не потому, что у нас договорной брак.

Это тоже было что-то такое, о чем я боялась думать.

Хейди вышла из маленького кабинета, примыкавшего к гостиной, с улыбкой обняла брата. Была она невысокая, светлокосая и улыбчивая — люди с таким добрым выражением лица не носят камня за пазухой. Хотя я, возможно, просто плохо понимала, как идут дела в свете.

В конце концов, причем тут камень за пазухой? Нам с Хейди нечего делить, я для нее всего лишь седьмая жена несчастного брата…

Я окончательно растерялась.

— Наконец-то ты зашел, — не переставая улыбаться, сказала Хейди, усаживая нас на диван, обитый голубым шелком с цветочной вышивкой. На пестром ковре перед нами развернулась целая баталия: двое мальчиков устроили штурм крепости силами игрушечных солдатиков, а девочки-близняшки, совсем еще маленькие, организовали лазарет — впрочем, они не перебинтовывали славных военных, а пеленали их, и от всей картины веяло таким домашним уютом и теплом, что я невольно успокоилась.

— Да, вчера мы увиделись мельком, и я вас так и не познакомил, — произнес Курт и указал на меня. — Это Кайя, моя седьмая супруга. Есть неиллюзорная возможность того, что последняя. Это Хейди, моя сестра. Это Берта и Беттани, Макс и Николас.

Макс помахал мне солдатиком, зажатым в руке, Николас последовал его примеру. Девочки улыбнулись и пропели:

— Дастуйте!

— Очень рада познакомиться со всеми вами, — ответила я. Семья Хейди мне понравилась. Спокойные, добрые, не заносчивые люди — от каждого из них шла волна мягкой тишины и принятия человека таким, какой он есть. Возможно, Багровый Первоцвет отдыхал с ними душой. Здесь, в этой гостиной, он был не чудовищем, а просто братом и дядей, просто человеком.

— Так что же оборотень? — спросила Хейди. Курт только рукой махнул.

— Выпил, хотя ему нельзя. Алкоголь вошел в конфликт с лекарством, и он обратился. Ничего плохого не замышлял, в самом деле решил покатать девочку с горки… и он помог мне с моей проблемой.

Хейди ахнула, прижала ладонь ко рту и дотронулась до колена брата. Когда-то все они так же сидели на ковре, погруженные в мир своих детских игр, и Курт был главным, тем, кто придумывал самое интересное и приходил на помощь, когда та была нужна. И вот теперь, когда он сам уже много лет тонул в своей беде, Хейди протягивала ему руку.

Он был не один. Он всегда это знал.

— Что-то удалось узнать? — встревоженно спросила она.