Седьмая жертва

– После того как умерла моя мать, мне пришлось заняться ее делами. В ее старом доме я обнаружил кое-что, что полностью перевернуло мое представление о ней. Она вдруг предстала передо мной в совершенно новом свете. Выяснилось, что я практически не знал ее. Это стало для меня страшным ударом, и приятель посоветовал мне обратиться к психоаналитику. Я сходил на прием, всего несколько раз, но это здорово мне помогло. Среди прочего док сказал мне, что перемены в жизни – неотъемлемая часть естественного порядка вещей. – Робби немного помолчал, а потом, встряхнувшись, вернулся в настоящее. – Все заканчивается, рано или поздно.

Карен взглянула на стену с фотографиями мест преступлений. Марси Эверс, Норин О'Риган, Анджелина Сардуччи, Мелани Хоффман, Сандра Франке, Дениза Крэнстон, Элеонора Линвуд.

– Некоторые вещи, – проговорила она, – заканчиваются раньше, чем следовало бы.

…пятьдесят пятая

Его опять снедал неутолимый голод, и ему приходилось подавлять делание немедленно сделать что-нибудь. Он больше не мог сдерживаться, а это означало, что пора планировать следующую цель. Он уже знал, кто это будет, как понимал и то, что на этот лаз задача ему предстоит не из легких. Намного сложнее предыдущих. Причем по причинам, которые были известны только ему одному.

Но не зря же его старик изо дня в день повторял: «Никогда не сдавайся! Ты должен быть крутым и уметь постоять за себя!» у папаши нечему было поучиться, но эти его слова он запомнил навсегда. Потому что уже само ежедневное общение с ним предполагало наличие крутизны и умение постоять за себя. Впрочем, они с отцом расходились в понимании того, какой смысл каждый из них вкладывал в это понятие. Папаша полагал, что он должен быть достаточно твердым и упорным, чтобы сносить издевательства, которым подвергали его остальные. Тогда как для него «крутизна», в первую очередь, означала способность нанести отцу для начала хотя бы эмоциональное поражение. Чтобы потом найти способ избавиться от него навсегда.

По мере того как шло время, этот способ обретал зримые очертания и становился все более и более ясным – по крайней мере, он рассчитывал решить все свои проблемы одним махом. И теперь, сидя в мастерской-студии, где в гончарной печи шел обжиг и закалка поделок его учеников, он придвинул к себе клавиатуру портативного компьютера и принялся вспоминать далекие времена, когда на него снизошло озарение. Когда он наконец понял, кем является на самом деле и как ему разобраться со своими проблемами.

…Как и у любого тринадцатилетнего подростка, у меня есть проблемы в отношениях со взрослыми. Они крупнее, больше и сильнее меня. Но я тоже расту, и будь я проклят, если позволю ему и дальше измываться надо мной без того, чтобы отвечать за последствия. Итак, я стал оказывать ему сопротивление. Я стал драться с ним.

Но это его не остановило. Теперь он приловчился бить меня сзади по голове, а потом, свалив на пол связывать по рукам и ногам. Я знаю это, потому что когда прихожу в себя, на затылке у меня большая шишка а кожа на запястьях и лодыжках горит от веревок.

Но он так и не нашел мое тайное убежище. Отныне я могу забираться в него со двора, не заходя в дом Я проползаю в него по потайному ходу, который обнаружил случайно, когда сюда в мое отсутствие попытался забраться енот, потому что здесь тепло. Он напомнил мне Чарли, но глаза у него были больше, и мне не понравилось, как он смотрел на меня.

Но он больше не представляет для меня проблемы. Я позаботился о нем, и на этом все закончилось. Теперь только мое тайное убежище удерживает меня здесь. Оно мое, и только мое. Здесь я главный. Итак будет всегда, и никто не сможет мне помешать, даже животные.