Седьмая звезда

— С Зуром? …Зура, которого ты знала — больше нет! — хмуро проговорил Мак. — Нет, он жив и правит Химером. Просто он изменился до неузнаваемости. Это существо — уже не наш брат. Этот обрубленный сипат внутренне его искалечил. В первое время он просто дико сходил с ума, оттого что ты исчезла из его жизни, из его ощущений. Он стонал, рычал, крушил всё подряд, выл, словно от боли, будто ему за живо вырвали сердце. Это нельзя передать словами Энн, нужно было видеть. Сипат принес ему страшные муки, как физические, так и духовные. Нам он сказал, что ты предала и бросила нас ради имперского солдата. Что ты отказалась от нашей семьи навеки, не желая больше иметь с нами ничего общего. А нам он категорически запретил искать с тобой встреч. До последнего времени он контролировал каждые наши перемещения, чтобы мы не нарушили своего слова, чтобы не вышли с тобой на связь. Твой побег огорчил нас, для нас это тоже была своего рода душевная рана, мы не могли понять, за что ты так с нами поступила, мы не узнавали в этом поступке тебя. Поэтому имелась такая догадка, что только существенная причина толкнула тебя на этот шаг. Мы словно ждали чего-то. Ждали, что судьба покажет нам правильный путь. А Зур …, он начал меняться, …в худшую сторону. Он перестал принимать человеческий облик, ожесточился, замкнулся в себе, не допускал никаких воспоминаний о нашем прошлом. Зур стал хмурым деспотичным химером, который временами был похож на свирепого зверя! Его химерское лицо всегда перекошено, словно от боли. Он стал редко видеться с нами, мы становились ему не нужны. Зур выделил каждому из нас по кораблю, сделав щедрый жест правителя, и стал давать нам разные поручения в глубину их галактики. Затем и вовсе распустил на все четыре стороны. На Химере с ним остался лишь отец, сторожем на «бронтозавре». Сеярин вернулся на Аквазан. Жако какое-то время ютился на Терре. Лакур одиноко скитался по пиратским трассам, иногда останавливаясь в каких-то колониях. А я как-то приземлился по делам на Тибр и встретил там девушку, теперь у меня есть семья. Мы поддерживали друг с другом связь, и иногда прилетали проведать отца. Вот такая грустная история о распаде нашей семьи.

— Ка…какой ужас! — прошептала Энн. На её лице было написано столько огорчения и разочарования! Она смотрела на них своими большими печальными глазами и продолжала шептать: — Это же просто невозможно, все звенья цепи разорваны, больше нет единого целого?! Больше не за что держаться, как такое могло с нами произойти?

— Мак ещё не договорил, что для нас это так же паршиво! — проговорил Лакур. — Наша семья у нас в голове, в сердце! Это всё, что мы ценили больше всего! Поэтому эти четыре года для всех нас были слишком неудобоваримыми. А когда мы с Маком прилетели на Химер, и нашему Маку, случайно захотелось испытать свой новый прибор — мы якобы опять же, случайно, услышали твой голос в передатчике. И вот тогда мы поняли, что всё это не случайно. Что это знак судьбы! И мы снова собрались все вместе! Кроме Зура, конечно. У нас есть цель Энн — мы хотим возродить нашу семью!

— Но, …но если Зур стал иным, разве это возможно?

— А об этих деталях, мы уже более подробно поговорим на Химере, — выдержав её умоляющий и вопросительный взгляд, уклончиво ответил Мак.

— Ну, а мне уже стало гораздо легче, — довольно скаля зубы из-под густой рыжей шерсти, протянул Лакур. — Просто бальзам на душу, мы вместе, наша малышка Энн с нами. Правда, она немного подросла, никто не заметил?

— Она уже давно не растет, Лакур, что ты мелешь? — прошипел Сеярин, приподнимая свои надбровные дуги, изображая удивление.

— Что-то наш аквазанец, стал таким придирчивым! — тут же отозвался Лакур. — Я имею в виду её глаза! Посмотри на её лицо — это лицо повзрослевшей женщины! Она отпустила себе длинные волосы, это ещё больше изменило её облик!

— Так и скажи, что ты рад, когда кто-то отпускает себе больше шерсти. Это тебе льстит, — снова проворчал Сеярин, вступая в их любимые перебранки.

— Ха! Лучше расскажи нам, чем ты там занимался, откисая на Аквазане? Гонялся за рыбными косяками? Или распродавал свою коллекцию ракушек? — съязвил в ответ Лакур.

— Я в отличие от тебя, волосатое чудовище, занимался делом, а не слонялся как ты без толку, в поисках мохнатой подруги! — К Лакуру потянулись воинственно дрожащие щупальца Сеярина. Жако, Мак, а вместе с ними и Энн, просто катались со смеху.

Жако шел по коридорному отсеку, на ходу отмахиваясь от девушки:

— Ну почему она всё время ходит за мной и задает кучу вопросов? Я что больше всех знаю? — пожаловался он братьям в общей каюте.

— А что я такого спросила?! — возмутилась Энн, — Я просто спросила, не поправился ли Тиар? Не стало ли нашему отцу лучше?

— Вот и спрашивай у них! — кивнул Жако в сторону Мака и Лакура, — Они хоть врать умеют!

— Не поняла? — растерялась она, подозрительно взглянув на братьев, успев заметить быстрый неодобрительный взгляд Мака, брошенный на Жако.