Седьмое таинство

— Это было здесь, — ответила профессор.

Коста носком ботинка поковырял жидкие кустики травы. Под ними был камень, ребристая поверхность которого чем-то напоминала колонну.

— Они притащили сюда бульдозеры, — посетовала археолог. — И все тут порушили. Когда мы это нашли, все артефакты были еще под землей. Первоначально вход был метрах в пятнадцати — двадцати отсюда, вон там, вверху, возле парка.

— Вы хотите сказать, что храм построили именно там, под землей? — спросил Перони. — А зачем?

Ученая дама пожала плечами:

— Этого мы не знаем. Такая грандиозная находка могла бы помочь нам лучше понять их. Митраизм был своего рода мужским культом, больше всего распространенным среди воинов. Он подразумевал строгий кодекс поведения, определенную последовательность ритуалов и четкую иерархию с одним-единственным лидером, имевшим абсолютную власть. У нас имеются только дошедшие до наших дней обрывочные, косвенные сведения об этом культе, об остальном же мы можем только гадать.

Перони хмуро оглядел местность вокруг. Отсюда, насколько Ник мог разглядеть, были видны остатки засыпанных тоннелей и даже небольшие открытые проходы. Ребенок сможет пролезть, взрослый — ни за что.

— Итак, — продолжал Джанни, — все это, видимо, весьма походило на черную магию, про которую можно время от времени прочитать в газетах, да?

— Ничего подобного! — быстро ответила профессор. — Они в это действительно верили! Это был настоящий культ с тысячами и тысячами тайных последователей! Христианство оставалось подпольным культом на протяжении почти трех столетий, прежде чем стало господствующей религией. И в тот день, когда это произошло, в день, когда Константин выиграл битву у Мульвийского моста, здесь все и было разрушено в первый раз. Где-то вон там, — Тернхаус указала пальцем на то, что когда-то, вероятно, служило входом, а теперь было засыпано грудой битого камня и загорожено стальной сеткой для защиты от посторонних, — мы обнаружили костные останки сотен людей, которые там собрались и там же были убиты. Солдатами Константина. Никто другой не мог этого сделать. Все улики по-прежнему где-то там, внизу. Именно поэтому Джорджио так нервничал: ему хотелось, чтобы люди до конца поняли, что мы тут нашли. Это имело бы… значительный резонанс.

Перони посмотрел на Косту. Они уже обсуждали эту проблему.

— Если Алессио пропал, это все равно рано или поздно стало бы известно общественности, не так ли? — спросил Ник. — Могло ли так случиться, что именно поэтому Джорджио взял мальчика сюда?

Археологу вопрос явно показался неуместным.

— Почем я знаю? У вас было четырнадцать лет, чтобы задать Браманте этот вопрос.

— Тогда зачем он явился теперь к вам? — продолжал настаивать полицейский.

Профессор даже засмеялась.

— Это было довольно странно. Он хотел заполучить обратно старые папки с документами. Свои тогдашние отчеты, старые карты и прочие материалы. Все, над чем тогда работал.

— И что? — спросил Перони.

— Я выгнала его вон! Он же работал в рамках университетской программы! И все, что наработал, пока состоял в этой должности, по закону принадлежит нам! Университету! И я вовсе не собиралась это отдавать.

— И, надо полагать, это ему крайне не понравилось, — предположил Коста.

— Некоторые способности он и в тюрьме не утратил, — ответила Тернхаус. — Джорджио всегда славился крайней вспыльчивостью. Орал на меня, словно я все еще скромная юная студентка, его ученица. Со мной такое не пройдет. Я ни от кого такого не потерплю.

Ученая дама замолчала, явно колеблясь. Видимо, хотела сказать еще что-то.

— Я сделала несколько копий с карт, которые требовал мой бывший шеф. Это было все, что я могла ему отдать. И уже собиралась позвонить вам и сообщить о его приходе, когда прочла о том, что произошло.

Она замолчала.

Перони кивнул.

— Когда?

— Сегодня после обеда.

— После того как вы покончили бы с годовым бюджетом?

— Перестаньте насмешничать! — В голосе Джудит звучала едва скрываемая ярость.

Коста продолжал осматривать ближнюю сторону холма. Там, на стометровом пространстве, что лежало между сеткой ограждения перед узкой тропинкой и отвесным склоном холма, виднелось множество провалов и, по всей вероятности, входы в тоннели.

— Интересно, куда здесь мог забраться ребенок? — спросил агент, словно обращаясь к самому себе. — И почему его так и не нашли?

— Не знаю! — резко ответила археолог, окончательно выведенная из себя.

— Но вы же спускались тут под землю, — заметил Перони.