Седьмое таинство

Тыльные стороны его ладоней были исцарапаны. Следы ногтей, решил Фальконе. Затем с сожалением подумал, что если бы они выполнили все нужные и должные процедуры, ссадины были бы уже зарегистрированы и ими бы занимались судмедэксперты.

— Ты руки где-то повредил. — Лео кивнул на царапины.

Торкья глянул на ладони и пожал плечами:

— Подружка вчера ночью устроила бучу… Сами знаете, как с ними бывает.

— А я и не знал, что у тебя есть подружка.

Лудо засмеялся.

— Карманы куртки тоже, — велел детектив.

— Там ничего нет.

Мессина уже обогнул стол и накинулся на задержанного, ухватившись огромными ладонями за дешевую ткань. Торкья вскрикнул, немного испуганно, но все равно протестующее.

— Я же сказал… — завизжал он, пытаясь вырваться из мощных рук Артуро.

Но комиссар уже извлек что-то из правого кармана куртки и положил на стол. Фальконе уставился на предмет. Дешевые игрушечные очки, такие всегда продают на ярмарках. Линзы наполовину матовые, разделены на множество сверкающих секторов.

— У Алессио были точно такие же, когда он пропал, — спокойно заметил агент. — Так сказал нам его отец. Подарок на день рождения. Вчера ему исполнилось семь лет.

С минуту все молчали. Потом Торкья нагнулся вперед, схватил очки, нацепил на себя, поддержав пальцем, когда те сползли с переносицы.

— Я их нашел. Вот и все. Бог ты мой! Сейчас вижу миллионы вас, кретинов. И кому это в башку пришло — дарить парню на день рождения такую идиотскую игрушку?!

Наглец просто водил полицию за нос. И тут Мессина нанес первый удар. Кулак угодил Торкье сзади по шее, его голова дернулась вниз, и задержанный сильно ударился лицом о металлический стол. Из носа тут же потекла кровь.

Артуро успел нанести еще пять или шесть ударов, прежде чем Фальконе вмешался. Лудо уже валялся на полу, съежившись и прикрыв лицо ладонями. Фальконе не мог не заметить, что студент смеется.

— Комиссар! — предостерег он, однако Мессина не отреагировал. — Комиссар!!!

Начальник следственной бригады пнул подозреваемого еще раз, потом позволил оттащить себя в сторону, к холодной влажной кирпичной стене.

— Это бессмысленно, — покачал головой Фальконе. — Если мальчик жив, этот ничего нам не скажет. Если он мертв и вы сумеете выбить это из него, в суд мы с этим пойти не сможем. Так, — говорил медленно, подбирая слова, Лео — так не пойдет. Не сработает.

Торкья все еще смеялся. Потом вытер кровь с губ. Мессина выбил ему ногой пару зубов.

— Отвали, ты, жирный старый урод! — прошипел студент. — Ни хрена я вам не скажу, засранцы! Ни за что!

Артуро отпрянул. В его глазах появилось какое-то дикое выражение, какого детектив никогда не видел. Он явно не знал, что делать дальше. А Лео понимал, что путь у них только один: последовательное и терпеливое полицейское расследование. Медленное, но неустанное. И допросы. Ничто, правда, не предвещало успехов, особенно в свете сформировавшейся в квестуре уверенности в том, что Алессио Браманте уже мертв. Оставалось лишь найти тело.

— Оставьте его наедине с папашей, — приказал комиссар.

Глаза Торкьи заблестели страхом и заинтересованностью.

— Что?!

— Не хочешь говорить со мной, будешь говорить с Джорджио Браманте, — рванул тот.

Задержанный отер кровь с лица и пробормотал:

— Мне нечего рассказывать ни вам, ни ему. Я требую адвоката. Вы не имеете права вот так избивать людей. Требую адвоката! Прямо сейчас!

Мессина встал и рывком распахнул дверь камеры. Браманте уже стоял в коридоре, ждал, замерев как статуя и сложив могучие руки на груди.

— Лудо, — только и произнес он.

— Нет, — тут же заявил Фальконе, — так нельзя! Мы же в квестуре…

— А иначе мы ничего не добьемся, — бросил в ответ Мессина, беря Фальконе за руку.

Лео не верил собственным ушам.

— Комиссар, если об этом станет известно…

— А мне плевать! — заорал тот. — Плевать на этого вонючего ублюдка! Мальчишку надо найти!

И Мессина вытолкнул подчиненного за дверь, не обращая внимания на протесты.

— У вас есть час, Джорджио. Никто не будет вам мешать. Вы слышали, Фальконе?

Браманте молча обошел их, вошел в камеру и с грохотом захлопнул за собой стальную дверь.

Одна из люминесцентных ламп в коридоре перегорела еще несколько дней назад, и поэтому здесь царил полумрак. Лео сместился ближе к свету, насколько это было возможно. Он хотел, чтобы Мессина видел его лицо.

— Я категорически возражаю против этого решения, — тихо произнес детектив. — Если меня спросят, что произошло, я все расскажу.

— Ну и рассказывайте, Лео. Надеюсь, это поможет вам спать спокойно. Но если сунетесь в камеру до того, как истечет час, я вам устрою хорошую выволочку. И тогда вам уже никогда не стать инспектором, обещаю. Да и вообще духу вашего в квестуре больше не будет.

Артуро пошел к выходу. Джорджио Браманте и Лудо Торкья остались одни в камере в темном чреве квестуры, за последней дверью в коридоре цокольного этажа, не видимые никому.

Фальконе зашел в пустую соседнюю комнату для допросов, взял один из металлических стульев, сел у стены и принялся ждать.

Прошло всего несколько минут, когда из-под стальной двери донеслись первые звуки. А еще немного погодя раздался и первый вскрик.