Читаем Седьмого не стрелять (сборник) полностью

В детстве от отца Терентий слышал много рассказов о животных и птицах, об их жизни и повадках. Особенно мальчику нравилось слушать о перелётных: журавлях, гусях, о многочисленной братии уток. Но особенно о преданных родному краю – глухарях, тетеревах, рябчиках.

Больше всего мальчик любил тетеревов – своих тёзок. Ведь от слова тетерев на Руси образовалось мужское имя – Терентий. Крестьянин, увидевший большую в чёрном оперении птицу, с лирообразным хвостом, ласково и торжественно скажет: «Смотрите люди, вон на берёзе Терентий сидит».

4

Кто не знает тетерева, жителя лесов и полей, которого народ называет и тетерей, и, непонятно – косачём. Есть в лесу птицы и крупнее, например, – глухарь. Но глухарь это другое. Он не пользуется такой известностью, такой народностью. Эта птица густых хвойных лесов. Вероятно, многим и видеть его не случалось.

Поэтому Терентий Петрович чаще думает о тетеревах, которые из всех птиц, равных ему величиной, самая сильная и крепкая птица. Летает он очень проворно и неутомимо машет крыльями с такой быстротой, что производит резкий и сильный шум, особенно поднимаясь с земли.

Тетерева водятся везде: и в большом и малом, и в красном и чёрном лесу, в перелесках, редколесье.

В мае месяце после окончания весенних свадеб-токов, самки, исполняя свой женский долг, вьют гнёзда, надёжно спрятавшись под кроной упавшего дерева или под кучей срубленных лесниками веток при рубках ухода за лесными культурами, либо в густых зарослях травы.

Лесная курица-тетёрка высиживает до десяти яиц и сидит на них очень крепко, так, что не только звери и зверьки, но и бродячие собаки иногда ловят куриц на гнезде.

Три недели матка почти не слезает с гнезда и день, и ночь. Тетеревята вылупляются из яиц обычно к середине июня. Сначала все они без исключения бывают серовато-жёлтого пёстрого цвета, так что нельзя и различить среди цыплят петушков и курочек. Они, после вылупления, находясь возле матери, пробуют махать крылышками, перепархивают с места на место. Питаются сначала разными травяными семенами и мелкими насекомыми, потом разными ягодами: земляникой, костяникой. В траве ищут мелких насекомых, жучков, паучков, а со временем, повзрослев, в зимнее время, переходят на берёзовые почки и серёжки, на ольховые шишки.

На исходе августа на самцах начинают показываться местами тёмные перья, как будто букеты тёмно – коричневых цветов. Один птенец, назовём его Терентием, был от природы крупнее своих собратьев и сестёр, брови у него шире и краснее.

В начале зимы самцы становятся тёмно-кофейного цвета, чёрные косицы в хвосте отрастают, концы их загибаются: одна половина направо, другая налево.

Тетерева чернеют год от года и на третий год становятся совершенно чёрными, с отливом воронёной стали по всему телу и особенно на шее. Внутренняя сторона крыльев подбита мелкими белыми пёрышками, так же и косицы в хвосте. Курочки не изменяют своего повседневного цвета: только к зиме перья делаются жёстче и крупнее, а пестрины темнее и желтее.

У любого живого, будь то – человек, зверь или птица, от рождения до конца жизни, неразрывна с ним его судьба: у кого она счастливая, у кого несчастная.

Не миновало несчастье и семью молодого Терентия. Как-то ранним утром пошёл холодный дождь. Мать собрала птенцов под своё тело, прикрыв крыльями. Пережидая ненастье, семья дремала. Раздались осторожные шаги. Многодетная мать не догадывалась, что её выследила лиса. С открытой пастью она уже была в шаге от семьи. Защищая своё потомство, птица с криком бросилась на звериную пасть. Началась неравная драка. Хищнице удалось схватить тетёрку за крыло, а та отбивалась свободным крылом, царапалась когтями, но отбиться от звериных клыков не удалось. Цыплята разбежались: кто куда, а дождь, ко всему равнодушный, лил не переставая…

Терентий Петрович с палочкой и корзиной в руках, в поиске ранних грибов, шёл по лесу. Удалившись от поля в лес, он решил передохнуть, как вдруг увидел в ямке что-то пушистое; то был цыплёнок лесной птицы, лежавший без движений. Терентий взял птенца в руки, размышляя: «Живой он – или нет»? Однако, цыплёнок, почувствовав тепло рук, открыл мутные глаза.

«Живой! – обрадовался старик, – как ты попал сюда, где твоя мамка и сёстры?» – в волнении спрашивал Терентий Петрович. Зная, что ответа не последует, стал предполагать – похоже, найдёныш является представителем отряда куриных – будущий лесной петух Терентий. «Ну, пошли домой, Терентий, ты в яме-то наверняка изголодался» – засунув петушка за пазуху, старик, забыв о грибах, прямиком зашагал к деревне.

В избе Петрович поднёс петушка к усатой морде кота, приговаривая: «Давай знакомься, Барсик. Это твой новый друг – Терентий. Смотри не вздумай обидеть! – Понял»?.. Кот, лениво открыв глаза, брезгливо понюхал незнакомца и отвернулся. «Дак, понял, али – нет»? – повторил Петрович. Барсик с недовольным видом, удалился под лавку. «Ну, то-то же»! – вздохнул хозяин.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее