Седьмой день. Утраченное сокровище Библии

Что касается самого раннего упоминания о седьмом дне в Библии (Быт 2:1–3), пришло время перечислить еще раз важные параметры его контекста. К ним относятся цельность книги Бытие, приоритет того, что говорится о седьмом дне в Бытие над аналогичными высказываниями в Книге Исход, а также тот факт, что все библейское повествование выстроено на основании рассказа о творении. Все это делает Библию книгой об одном Боге и едином, неделимом человечестве. Рассматривая седьмой день в этом широком контексте, мы ясно видим, что он имеет отношение не только к Израилю. Умберто Кассуто утверждает: «Писание желает подчеркнуть, что святость субботы древнее Израиля и распространяется на все человечество»[50]. Седьмой день настолько тесно связан с творением, что для Джона Левенсона «текст древнееврейской Библии в конечном счете воспрещает нам говорить о богословии творения в отрыве от учреждения субботы»[51]. Верно и обратное: богословие седьмого дня не имеет смысла, если оно не начинается с творения.

Нельзя не отметить также растущее среди ученых осознание того, что о происхождении седьмого дня и его смысловом наполнении говорится в Библии и только в Библии. Другие источники по этому поводу хранят молчание. Предпринимаются многочисленные попытки обнаружить какого-нибудь предшественника седьмого дня в языках и в руинах Ближнего Востока, но они не имеют успеха. По этому поводу среди подавляющего большинства исследователей наблюдается удивительное единодушие. Роланд де Во, ведущий католический специалист по древнему Ближнему Востоку, утверждает, что седьмой день восходит к самым истокам библейской религии[52]. Бревард Чайлдс отмечает, что «по общему мнению суббота очень глубоко укоренена в традиции»[53]. Джон Маккензи согласен с тем, что «ничего подобного нет ни в каких других источниках»[54], то есть вне Библии. Имеющиеся свидетельства не дают нам основания говорить, что другие народы древнего Ближнего Востока тоже соблюдали седьмой день. Нильс-Эрик Андреасен отмечает, что «субботу до сей поры так и не удалось обнаружить в каких-либо небиблейских источниках»[55].

Таким образом, молчание прочих летописей оставляет Библию основным, если не единственным, источником информации о происхождении субботы и ее значении, и именно библейская информация должна направлять нас в нашей оценке седьмого дня.

Смысловые аспекты седьмого дня в повествовании о творении

Седьмой день наделен внушительным набором смыслов уже в первом библейском отрывке, в котором о нем говорится. Эти смыслы связаны с такими понятиями, как замысел, сила, личностные особенности, взаимоотношения, любовь и личное присутствие. Через седьмой день провозглашается благословение человеческому существованию, причем благословение это обращено в будущее, возвещает о том, что в полной мере осуществится в грядущем.

Преднамеренный акт

В еврейском тексте Библии говорится, что на седьмой день Бог завершил дела Свои, которые Он делал (Быт 2:2). Переводя Ветхий Завет с древнееврейского языка на древнегреческий, переводчики были настолько озадачены этим оборотом в тексте, что не нашли ничего лучшего, чем бесцеремонно написать: «Бог завершил дела Свои в шестой день» (Быт 2:2, Септуагинта), пустившись таким образом в редактирование, которое выходит за рамки общепринятых правил перевода. Но ряд ученых все же обращает внимание на то, что сообщение о седьмом дне в этом стихе звучит по-особенному торжественно и возвышенно. Так, Джон Скиннер пишет, что о седьмом дне здесь говорится «на необыкновенно торжественном и глубоком по смыслу языке», отмечая также, что «представления автора о субботе и ее святости настолько реалистичны, что современное сознание не в силах их охватить»[56]. Осознавая, что седьмой день представлен в Библии как самый важный, удивленный Гордон Венхэм отмечает, что этот день – «это самое первое в Писании, что было освящено, что первым приобретает тот особый статус, который присущ одному лишь Богу. Именно так книга Бытие подчеркивает священный характер субботы»[57].

ЧЕРЕЗ СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ПРОВОЗГЛАШАЕТСЯ БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ СУЩЕСТВОВАНИЮ, ПРИЧЕМ БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЭТО ОБРАЩЕНО В БУДУЩЕЕ

Неожиданное появление седьмого дня в тексте – это лишь один из целого перечня сюрпризов в библейском рассказе о творении. В отличие от вавилонского эпоса о сотворении мира библейская история не содержит в себе так называемой теогонии, то есть отчета о том, как появились сами боги. Библейское повествование начинается с Бога, Которому ничего не предшествует. Бог – первоисточник всего сущего, Тот, Кто полагает всему начало. Кассуто пишет, что