Седьмой этаж

постели ещё минут десять, переворачиваясь то на один бок, то на

другой. Бесполезно, сна ни в одном глазу.

Эм выбралась из постели, сходила умыться и отправилась на кухню,

намереваясь в кои-то веки без спешки позавтракать, раз уж не спится.

На кухне она застала Глеба, который возился у плиты и тихонько

напевал себе под нос. Он какое-то время не замечал её присутствия, тем

самым дав ей возможность с интересом наблюдать за его действиями.

Напевал он тихо, но Эм уловила и слова, и мотив, и то, что у него

приятный баритон.

Он, видимо, почувствовал на себе пытливый взгляд и, умолкнув,

обернулся. Эм встретившись с ним глазами, улыбнулась.

— Доброе утро.

— Доброе.

Он кивнул ей и пару секунд молча на неё смотрел, потом опять

повернулся к своей кастрюльке, в которой закипела вода.

Эм отметила про себя с некоторым удивлением, что его карие глаза

имеют тёплый янтарный оттенок, здорово смягчающий серьёзность

взгляда. Она до сих пор не имела возможности рассмотреть, как следует,

его лицо. Он, изредка сталкиваясь с ней на нейтральной территории,

ограничивался короткими вежливыми фразами, не считая нужным

останавливаться для разговоров, и казался ей довольно мрачным типом,

глядящим на мир исподлобья.

— А Лиза, пожалуй, права, он симпатичный… Яйца варит. Кулинар, —

хихикнула про себя Эм.

Она занялась своим завтраком, исподтишка за ним наблюдая. Несколько

минут прошли в молчании.

Глеб очистил яйца от скорлупы, аккуратно нарезал их кружочками и

разложил на тарелке, сдобрив майонезом. Эм по утрам обычно

обходилась йогуртом. Пожелав друг другу приятного аппетита, они

уселись по разные стороны стола и поглощали свой завтрак, не говоря

ни слова. Глеб спокойно уписывал яйца, не обращая на Эмму внимания.

Она тоже делала вид, что не смотрит на него, но из-под полуопущенных

ресниц подглядывала за его движениями.

— Он определённо хорошо воспитан. Никакого чавканья, отлично

управляется со столовыми приборами. Так, пользуется салфеткой, из

чашки не прихлёбывает, по тарелке хлебом не возит. М-да, хорошие

манеры налицо, — иронично отмечала про себя Эм.

Покончив с завтраком, Глеб быстро помыл свою посуду, убрал всё на

место и уже в дверях бросил Эмме:

— Удачного дня.

Эм обернулась, чтоб ответить, но он уже исчез за дверью.

День, и правда, складывался у неё удачно. Она успешно сдала тему, к

которой накануне напряжённо готовилась. Последнюю лекцию в универе

отменили, и Эм смогла в своё удовольствие прошвырнуться по

магазинам, что ей ещё больше подняло настроение.

На улице было солнечно. Бабье лето ещё баловало горожан своим

ласковым теплом. Эм, против обыкновения, пошла домой пешком, с

удовольствием вдыхая свежий воздух и жмурясь от солнечного света.

Так хорошо было не спешить никуда, чувствовать себя свободной от дел

хоть ненадолго.

Придя домой, она включила радиоприёмник и принялась рассматривать

свои покупки. Эм увлеклась этим занятием и не прислушивалась к

мелодиям, которые доносились из приёмника, периодически сменяя одна

другую. В какой-то момент, что-то вдруг заставило её замереть на месте.

Она не сразу сообразила, что её озадачило. Ах да, эта песня. Что-то она

ей напомнила. Эм прислушалась к словам. Она ведь совсем недавно где-

то слышала и эти слова, и этот мотив… Почему-то вдруг подумала о

тёмном янтаре... Тёмный янтарь… золотисто-коричневый… карий… В

сознании вдруг отчётливо нарисовались серьёзные карие глаза с

янтарным оттенком. Её бросило от этого в жар. Что за бред?

Эм так странно себя почувствовала. Мелодия словно что-то всколыхнула

в душе. Что-то давно забытое, или наоборот, совсем незнакомое. Она не

могла понять, что сейчас чувствует и что с ней происходит. Ей хотелось

плакать и смеяться одновременно. Сердце стучало часто-часто, до боли.

Какое-то смутное непонятное беспокойство овладело ею за считанные

секунды. Она присела на кровать, пытаясь успокоиться.

Что могло случиться? Почему так смутно и в то же время хорошо на

сердце?

Эта песня... Да-да, ну конечно, дело всего лишь в песне. Она просто

затронула какую-то струну в её душе. Это ничего. Так бывает.

Эм уговаривала саму себя, пытаясь найти логичное объяснение этому

внезапному всплеску эмоций. С присущим ей самообладанием она

заставила себя успокоиться и не думать об этом больше.

Остаток дня она старалась не вспоминать об этом странном

обстоятельстве. Лишь поздним вечером, когда она лежала в своей

постели, и в её расслабленном сознании уже вырисовывались смутные

образы грядущих сновидений, опять вдруг промелькнула короткой

вспышкой мысль о тёмном янтаре. Вспыхнула и погасла, растворившись

в тёплом тумане.

***

Прошло уже недели три с тех пор, как на седьмом этаже общаги

появился новый жилец, но даже предприимчивой Лизе так и не удалось

приобщить его к компании. Он продолжал держаться особняком, его

вообще практически не было видно и слышно. Лиза вначале была

немного разочарована этим обстоятельством, но потом просто потеряла

интерес к соседу-отшельнику.

В один из вечеров ребята, как обычно, уютно устроились в холле. Всё

было, как всегда, когда им удавалось вот так собраться всем вместе,

весело и шумно. Сидели уже около часа, гоняя чаи и болтая обо всём