Седьмой этаж, годы 1-3

 Илья не переставал её любить, не мог перестать, но у него не было оснований рассчитывать на взаимность, а потому его чувства с момента объяснения с ней и до сегодняшнего дня были большей частью успокоенными, ровными. Сейчас его мысли заставляли сердце всё сильнее ныть и трепыхаться. Он искренне сочувствовал Дэну, но не мог врать самому себе, что способен относиться к ситуации не заинтересованно. Под каким углом ни смотри, но горькая правда такова, что возможность побороться за собственное счастье появится только при условии, что Женька будет свободна, а это значит, что она должна будет сначала расстаться с Дэном. И какой смысл обманывать себя? Нет, он не желает беды Дэну и, действительно, сочувствует ему. Если Дэн сумеет вернуть расположение Женьки, он это стерпит и не станет досадовать по этому поводу. И, уж конечно, сам никоим образом не станет отрицательно влиять на ситуацию. Но его мысли — это его мысли. Их ведь никто не услышит. Никому ведь не будет вреда, если он позволит себе молча надеяться на то, что у него может появиться шанс. А его совести, хоть она и не совсем чиста, на этот раз придётся помолчать. Она и так слишком долго получала непомерную дань.

Глава 13. Обыкновенное чудо.

 Прошло около двух недель. Всё это время Женька и Дэн тщательнейшим образом избегали друг друга. Если им случалось столкнуться в коридоре, или на кухне, Дэн демонстративно игнорировал свою бывшую подругу. Женька не предпринимала попыток наладить нормальные отношения, понимая, что он сейчас слишком обижен на неё и не готов к примирению. Она вообще не очень-то надеялась на возможность того, что Дэн когда-нибудь сможет простить ей обиду. Их дружба осталась в прошлом вместе с любовью. Так горько было осознавать это. Как она ни старалась убедить себя в том, что поступила правильно, поскольку выбора у неё попросту не было, чувство вины упорно не желало покидать её. Сердце болезненно сжималось всякий раз, когда она случайно сталкивалась с Дэном. Женька теперь, находясь в общежитии, большей частью отсиживалась в своей комнате и прежде чем куда-то выйти из неё, отправляла на разведку Лизу, чтоб лишний раз с ним не встречаться.

 Но самым паршивым было то, что и отношения в компании разладились. Больше не было привычных весёлых совместных посиделок в холле, которые всех их так сближали, общих вылазок с ребятами куда-нибудь в кафе, кино, или просто на прогулку. Парни держались особняком, и даже на кухне их трудно было застать, поскольку они теперь в основном питались в студенческой столовке. Дэн делал это из принципа, а Илья — из дружеской солидарности, по-видимому считая, что Дэну он сейчас нужнее, чем Женьке.

 Женька чувствовала себя совершенно несчастной. Ей ещё никогда в жизни не было так одиноко. Даже моральная поддержка, которую ей с готовностью оказывали Лиза и Эмма, и их попытки растормошить и приободрить её, не спасали Женьку от тоски. Но она всё же очень старалась принимать ситуацию как неизбежное и закономерное зло, не теряя надежды на то, что со временем всё утрясётся, перемелется и, возможно, изменится в лучшую сторону.

 А на дворе стояла зима, настоящая, снежная, с морозами и метелями. Приближался Новый год. В городе царила традиционная весёлая предпраздничная суета, в воздухе витали знакомые с детства запахи мандаринов и хвои, будоража чувства, заставляя сердца замирать в ожидании чуда.

 Женька на чудо не надеялась. Впервые в жизни подготовка к этому празднику совершенно не доставляла ей удовольствия. Ко всему прочему, было одно обстоятельство, которое создавало дополнительные сложности в их и так совсем не простой ситуации. У Женьки с Дэном в универе был общий круг знакомых, и в своё время они спланировали совместное участие в студенческой вечеринке в кафе по поводу приближающегося праздника. Женька предпочла бы не ходить туда, чтоб не пересекаться со своим бывшим парнем, но она была ответственна за некоторые мероприятия, а подводить кого-то было не в её правилах. Она очень надеялась, что Дэн сам не захочет туда идти, но её надежды не оправдались. Он пришёл вместе со своими сокурсниками и устроился неподалёку от столика, за которым сидела она. Женька вначале тяготилась его присутствием, но Дэн так же, как и в общаге, старательно её игнорировал, поэтому она постепенно успокоилась и тоже перестала обращать на него внимание.