Седьмой этаж, годы 1-3

 — М-м, я думаю, он это понимает. Во всяком случае, он пока не поднимал этот вопрос, — ответил Илья.

***

 — А я уже готова, можем идти, — весело заявила Женька, входя в комнату парней минут через двадцать, после того, как Илья пришёл от Петра.

 — Отлично! В кино пойдём?

 — Давай лучше просто погуляем, погода сегодня отличная. Мороз и солнце.

 — С тобой у меня погода всегда отличная, — сказал Илья, притягивая её к себе.

 — Даже, когда холодно и идёт дождь? — лукаво улыбнулась Женька.

 — Даже, когда снег с градом. Мне кажется, или я давно не говорил, что люблю тебя?

 — Да, со вчерашнего дня точно не говорил, — она старательно изобразила укор во взгляде.

 — Безобразие. Я должен срочно исправить эту оплошность.

 У неё в глазах веселье и нежность. Она такая близкая и всё в ней знакомо и понятно. Он столько раз говорил ей о любви и знает, каким будет ответ. Только отчего-то сердце так заходится, словно он впервые собирается открыть его ей. Что-то в самой глубине её глаз притягивает и волнует так, что дыхание сбивается и голос сипнет.

 — Я тебя люблю.

 — И я… люблю.

 Ответное волнение в её голосе приводит в движение не желающую больше быть покорной стихию, которая в один момент сметает все границы пространства и времени, в щепки разнося все условности и запреты. В один короткий миг он находит в её глазах ответ на все вопросы сразу. Они понимают сейчас друг друга, как никогда. Нет, не с полуслова. Ни слова, ни даже мысли сейчас неуместны. Они ощущают себя единым целым, сливаясь в порывах, чувствах и желаниях, раскрывая ещё один секрет любви, совсем простой и всеобъемлющий, такой же древний, как жизнь, как сама Любовь…

 Близкая. Ближе быть уже просто невозможно. Родная. Роднее не бывает. Никому, никогда он её не отдаст. Они без остатка принадлежат друг другу, и пусть кто-нибудь попробует с этим поспорить.

Глава 11. Тяжёлый пациент.

 Глеб всего два часа назад заступил на дежурство, а через его руки уже прошло несколько страдальцев с укусами разных тварей, самой безобидной из которых была саламандра, парочка незадачливых любителей экспериментальных заклятий и ещё один старый маг, по ошибке хлебнувший вместо своего лекарства от подагры просроченного оборотного зелья, в котором, к тому же, утонула муха.

 Глебу жутко хотелось кофе. Закончив возиться с дедулькой, которому после всех манипуляций оставалось только спокойно подождать, пока количество и конфигурация конечностей у него станут соответствовать человеческим параметрам, а крылья и усики сойдут на нет, Глеб со спокойной совестью направился в комнату отдыха, надеясь наконец перевести дух. Он поставил на стол чашку и уже открыл банку с растворимым кофе, но в этот момент приоткрылась дверь, и в дверной проём просунулась лохматая голова Юрки, медбрата из приёмного покоя.

 — Глеб, у нас тут один тяжёлый, — заявил он, впихиваясь в комнату целиком и протягивая Глебу карту с данными пациента.

 Глеб негромко ругнулся, с досады грохнув банкой об стол.

 — Давай. Что там такое?

 Он взял у Юрки карту.

 — Там боец из Маат. На боевой операции под заклятье тёмного попал, — докладывал Юрка. — Выглядит паршиво.

 У Глеба внутри похолодело. В Маат было двадцать пять бойцов. Работали они в стабильных группах по пять человек, поэтому очень близко знал он только тех четверых, с которыми ходил на задания, но знаком был со всеми, кто служил там год назад. Он заглянул в карту. Олег Лавров, 24 года... В голове зашумело, буквы запрыгали перед глазами. Олег…

 Глеб резко сорвался с места и, отпихнув с дороги Юрку, рванул в палату для тяжёлых.

 Юрка следом, едва за ним поспевая.

 — Его товарищ оказал ему посильную помощь на месте, но дело плохо, — выкрикивал Юрка на ходу. — Тёмный парня только вскользь зацепил, иначе он на месте бы умер, но процесс всё равно пошёл. Боюсь, он не жилец.

 — Заткнись! — рявкнул на него Глеб, притормозив на секунду и рывком открывая дверь в палату.

 Олег лежал на больничной койке, вытянувшись в струнку, застыв в каком-то неестественном напряжении. Глаза закрыты, лицо синюшного цвета, губы почти почернели. С диагностикой не возникало никаких сложностей, Глебу сразу стало понятно, в чём проблема. Но дело, действительно, дрянь. Собрав волю в кулак и решительно отбросив в сторону все эмоции, Глеб шагнул к койке и склонился над своим пациентом. Приподнял ему веко, оценивая состояние зрачка.

 — Юрка, тащи сюда набор шестнадцать и ещё возьми в ординаторской мою коробку, ты знаешь, какую, — скомандовал он.

 — Сейчас.

 Юрка с готовностью метнулся выполнять поручение.

 Глеб пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, заставляя себя сконцентрироваться исключительно на решении проблемы и стараясь не думать о том, что жизнь его бывшего друга висит сейчас на волоске. Он сосредоточился и принялся за дело. Последовательно использовал весь арсенал заклинаний, блокирующих действие тёмной магии, затем применил заклинания, направленные на восстановление жизненных функций. Это потребовало приличной затраты его магической и жизненной энергии, и к концу процедуры Глеб едва держался на ногах.

 Юрка приволок в палату всё, что ему было велено.