Седьмой этаж, годы 1-3

 — Хочешь знать, зачем я это сделала? — она смотрит на него, почти как на врага. — Ты не видишь, что со мной творится? Да, я идиотка, я делаю всякие глупости и опозорилась уже — хуже некуда! Я ничего не могу с собой поделать, потому что меня угораздило влюбиться в бесчувственного, чёрствого типа, у которого вместо сердца сухарь! — она уже опять давится слезами, но ярость в её глазах только сильнее разгорается от этого. — И мне плевать, что ты там обо мне думаешь! Можешь не волноваться, я тебя больше не побеспокою своими домогательствами, даже близко больше к тебе не подойду! Живи спокойно! 

 Эм бросилась было бежать, но он перехватил её, сгрёб в охапку.

 — Постой! Да постой же ты!

 Она дёргается и выворачивается из его рук, но хватка у него железная.

 — Пусти! Немедленно отпусти меня, кому сказано! Убери свои лапы! — она чуть не искрится от злости.

 — Я отпущу, если пообещаешь не убегать. Я просто поговорить хочу, — у него почти ровный голос. Похоже, ему не составляет особого труда удерживать взбешённую фурию, которая из сил выбивается, чтоб вырваться.

 Эм потрепыхалась ещё немного, потом сдалась, понимая, что ей с ним всё равно не справиться.

 — Ладно, сдаюсь. Пусти, — сварливо буркнула она и со злостью сдула прядь волос с лица.

 Он отпустил её, но вид у него был такой, будто он в любой момент готов снова её схватить, если она вдруг вздумает убегать.

 — Да не бойся ты, не убегу я, — фыркнула она.

 — А я и не боюсь. Я всё равно тебя поймаю. Ты не уйдёшь, пока мы не поговорим.

 — Ну и наглый же ты!

 — Есть немного, — усмехнулся он благодушно.

 Если бы она не была так зла, то рассмеялась бы.

 Он помолчал с минуту, подбирая слова. Она смотрела ему в лицо с вызовом, но как только он заговорил, остатки злости испарились без следа, подчинившись мягкому тону его негромкого голоса.

 — Эм, прости меня. Я совсем не хотел сделать тебе больно. Я не знал, что ты ко мне так относишься, честное слово. Даже подумать не мог. Мне казалось, что тебе со мной приятно общаться… но это ведь не давало мне права… Я привык смотреть на вещи трезво и предпочитаю твёрдые факты догадкам… Ну и... возможно, опасался принять желаемое за действительное… Только тебе не следует так ко мне относиться.

 Он нервно покусал губу и продолжил, отведя взгляд в сторону:

 — Я… Ты мне очень нравишься… больше, чем нравишься… именно поэтому я не могу позволить себе легкомысленно к этому отнестись. Пожалуйста, ты только пойми меня правильно. Я боюсь втягивать тебя в отношения, которые могут не дать тебе того, чего ты от них ждёшь. Просто права не имею, — решительно выдал он, заглянув ей в глаза. — Поверь, я об этом очень много думал и мне совсем нелегко отказываться от того, чего мне хотелось бы больше всего на свете, но в жизни не всегда можно позволить себе руководствоваться только своими желаниями и чувствами. Пойми, это не блажь и не упрямство, я просто не хочу тебя обидеть и разочаровать. Я реально оцениваю свои возможности, а реальность, к сожалению, такова, что я не смогу уделять тебе достаточно времени и внимания, даже, если расшибусь в лепёшку и буду делать для этого всё возможное и невозможное. Что это будут за отношения, если мы будем проводить вместе считанные минуты? Тебя это будет обижать, а мне будет тошно от своего бессилия что-либо изменить. Мне от моей загруженности никуда не деться и самого меня не переделать. Ты ведь меня совсем не знаешь, Эм. Я иногда вообще ухожу с головой в свои дела, и тогда меня раздражает малейшее вторжение в моё личное пространство, я бываю злым и несдержанным, когда у меня что-то не ладится. Я понятия не имею, когда этот напряжённый период в моей жизни закончится, и не вправе рассчитывать на то, что ты захочешь ждать лучших времён. Я не хочу причинить тебе боль, не хочу, чтоб ты почувствовала себя обманутой в своих надеждах из-за меня и услышать от тебя справедливые упрёки, на которые мне нечего будет ответить…

 Он смотрел в её лицо, сохраняя внешнее спокойствие, даже голос был почти ровным, только глаза выдавали сильное волнение.

 — Я ужасно скучный, Эм. Со мной не весело, я к шутникам не отношусь и не умею говорить красивые слова. Я скучный и мрачный тип, вечно заваленный делами, от которых я не откажусь, по крайней мере, в ближайшие несколько лет, потому что моя работа слишком много значит для меня. А ты очень красивая, умная, яркая. Ну, сама подумай, что я могу дать тебе? Я не тот, кто тебе нужен. Тебе нужен кто-то, кто будет совершать ради тебя безумные поступки, жить тобой, делать всё для того, чтоб ты была счастлива. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я могу тебе предложить. Я не смогу. Я не сумею сделать тебя счастливой, только душу могу разбередить зазря.

 Он старался говорить уверенно и убедительно, но у Эм всё отчётливее возникало ощущение, что он уже не столько её пытается уговорить поверить в правоту своих слов, сколько убедить в справедливости своих доводов самого себя. Похоже, ему это удавалось, потому что последние слова отдавали унылой обречённостью.