Седьмой этаж, годы 1-3

 Пятилетний Дениска валяется на диване и подбрасывает к потолку своего игрушечного зайчика. По белёному потолку тоже скачут зайчики, солнечные. Дениске приятно наблюдать за их движениями. И думать о них тоже приятно.

 — Вот странно, почему это солнечные зайчики так называются? А-апчхи! Пчхи! Солнце такое щекотное. Нет уж, и никакие они и не зайчики. Совсем не похожи на Зайку, — думает Дениска, усадив своего зайца на диван и придирчиво его разглядывая. — Нет, совсем не похожи. Они такие же жёлтенькие, как цыплятки, которых вывела Рябушка. Там, правда, и чёрненьких парочка есть, но остальные — жёлтенькие. Если б Рябушка не клевалась, можно было бы всех их поймать и погладить, а так, только одного успел поймать, а она как клюнет! Цыплёночек такой маленький, мягонький, пушистенький и жёлтенький, как круги перед глазами, когда долго смотришь на солнце. Апчхи! Щекотное солнце! Может пойти сейчас во двор и попробовать поймать ещё и чёрненького цыплёнка? А, нет, бабуля сказала, что сейчас будет обед. Ну ладно, Зайка, мы тогда после обеда сходим. Иди-ка сюда.

 Малыш тянется руками к плюшевому зайчику. Зайка вдруг прямо на глазах пугающе меняется, трансформируется, превращаясь в огромного чёрного паука. И вот уже длинные волосатые лапы тянуться к маленькому Дениске! Сейчас этот кошмарный монстр схватит его, укусит, растерзает! Страшно, страшно!!

 — А-а-а-а-а-а! Ма-а-ама-а-а-а-а! Мамочка-а-а-а!!!

 Дениска зажмуривается сильно-сильно, закрывает глаза руками и зовёт маму ещё громче, ещё отчаяннее.

 — Тихо, тихо, малыш, — вдруг слышит он мягкий спокойный голос.

 Сильные руки подхватывают его и поднимают высоко-высоко над полом, над пауком и над страхом. Большая тёплая ладонь гладит его затылок, успокаивая, и маленький Дениска понимает, что спасён. Он решается, наконец, открыть глаза и посмотреть на того, кто пришёл ему на помощь. Ему знакомо это лицо и он доверчиво обхватывает своего спасителя руками за шею.

 — Всё хорошо, тебе нечего бояться, малыш.

 — Я тебе верю, ты хороший и сильный. Ты можешь спасти моего Зайку? Мне очень нужен мой Зайка. Спаси его, пожалуйста, — просит Дениска.

 — Я тебя понимаю. Конечно же, тебе нужен твой Зайка. Сейчас мы всё поправим. Смотри.

 Маленький Дениска с опаской смотрит вниз на паука, и страх опять начинает шевелиться в нём. Но сильные руки крепко держат его высоко над полом. Паук отсюда кажется не таким уж жутким, и малыш с каждой секундой чувствует себя всё спокойнее. Он с интересом рассматривает паука, замечает, что у него забавный узор на спинке и тельце покрыто нежным пушком, как у чёрненького цыплёнка. Дениске даже хочется протянуть руку и погладить его, как вдруг, — пых, паук исчезает в лёгком облачке дыма, а на его месте оказывается плюшевый зайчик.

 — Заинька!

 Малыш соскальзывает вниз, подхватывает своего Зайку и прижимает его к груди со счастливым вздохом. Потом тянет за рукав своего спасителя, призывая того наклониться пониже.

 — А я знаю, кто ты, — заговорщически шепчет он ему на ухо. — Ты — это я, так?

 — Скорее, я — это ты, — улыбается большой Денис.

 — Я тоже сильный и смелый?

 — Ты сильный и смелый.

 — Ты не уйдёшь? — спрашивает малыш, доверчиво заглядывая в глаза большому Денису.

 — Я не могу уйти. Я — это ты, — уверенно отвечает ему большой Денис.

 — Это хорошо. Мне нравится, что я такой большой… Только… большие, ведь, не играют с зайчиками, — маленький Дениска с сожалением смотрит на своего зайца. — А я ещё хотел показать Зайке чёрненького цыплёночка… Мне обязательно быть большим?

 — Нет, совсем не обязательно. Всё равно, я — это ты.

 — Ты — это я…

***

 — Ну что, как ты себя чувствуешь?

 Глеб заметил, что Дэн открыл глаза, и сразу склонился над ним, внимательно вглядываясь в его лицо.

 — М-м-м, нормально.

 Дэн потёр глаза ладонями, зевнул и с удовольствием потянулся.

 — Ы-ы-х, хорошо-то как. Чего вы все на меня уставились?

 Женька с Ильёй переглянулись.

 — Дэн, тебе что-нибудь снилось? — Женька даже не пыталась скрыть любопытства.

 — Кажется, нет… Не помню..

 Дэн наморщил лоб, силясь припомнить свой сон. Нет, не вспоминается ничего. Но он чувствует себя бодрым и на душе легко.

 — А долго я спал? Не бормотал во сне? — спросил Дэн с некоторым беспокойством. Его не обрадовала мысль о том, что он мог хныкать, или кричать во сне, припоминая свои страхи.

 — Да минут двадцать всего. Ничего не бормотал, храпел только громко. Да ты всегда храпишь так, что стены трясутся, — пожал плечами Илья.

 — Мог бы обойтись без этих подробностей, — буркнул Дэн.

 — Глеб, это всё? Ты думаешь, Дэн уже избавился от фобии? — у Ильи в голосе отчётливо звучало сомнение.

 — По идее, да, — утвердительно кивнул Глеб. — Дэн, ты как смотришь на то, чтоб Пётр вместе со своей Каролиной остался в общаге?