Седьмой этаж. Летняя история

 После того разговора, который расставил все точки над ё в их отношениях, они совсем не общались один на один. Довольно долго вообще почти не разговаривали друг с другом, ограничивались только приветствиями, когда сталкивались на этаже. Лин большую часть времени проводила вдвоём с Никитой, а когда собиралась общая компания, Пётр всегда почему-то оказывался страшно занятым. Около трёх месяцев назад, где-то в конце апреля, он стал встречаться с Асей, позже они уже вдвоём стали участвовать в общих этажных посиделках и вылазках. Лин вдруг припомнила всё это, и удивилась тому, что она, оказывается, не оставляла без внимания все эти подробности. Ей жаль было их дружбы.

 — Слушай, Лин, а который сейчас час? — вдруг встрепенулся Пётр. — Нас обоих наверняка уже хватились.

 — Полчетвёртого, — ответила Лин, взглянув на часы.

 — Ты давно ушла из лагеря? — поинтересовался он.

 — Я не уходила, — заявила Лин. — Я сказала, что пойду, посплю в палатке, отошла в сторонку и переместилась сюда. Ребята на тот момент девчонок в карты играть сагитировали, а если в процессе участвуют Лиза и Дэн, быстро игра не закончится. Я ушла всего полчаса назад. Ты меня почти сразу тут застукал, — хмыкнула Лин. — Вот уж не думала, что даже в чаще леса мне не удастся побыть одной, — скорчила она гримаску недовольства.

 — Ну, извини, — улыбнулся Пётр.

 — Да ладно, чего уж там, — шутливо-великодушным тоном заявила Лин и хихикнула. — Да, а тебя-то как сюда занесло? — спохватилась она.

 — Я за бабочкой шёл, — просто ответил Пётр.

 — За бабочкой, — глубокомысленным тоном повторила за ним Лин. — Ага, понятно, — с напускной серьёзностью прибавила она и расхохоталась.

 Он тоже рассмеялся.

 — Ну да, за бабочкой. За морфо анаксибией. Это такая здоровенная тропическая бабочка с очень красивыми ярко-синими крыльями. Что тут такого?

 — Да нет, абсолютно ничего такого, — ответила Лин, продолжая хихикать.

 — Что ты смеёшься? Я, между прочим, мог научное открытие сделать, — заявил он шутливым тоном. — Морфо анаксибия только в тропиках водится, а я её в этой роще своими глазами видел. Меня, правда, как раз перед этим муравьи покусали, а потом я упал и, кажется, головой долбанулся, так что, нет гарантий, что это не глюк был. В общем, эта бабочка меня в чащу завела, а потом исчезла. Я, естественно, расстроился, пошёл обратно, заблудился по дороге и случайно обнаружил тут тебя… А, кстати, кроме шуток, ты зачем в лес-то забралась? Что, другого места не нашлось? — прибавил он, внезапно посерьёзнев. — Девушка, одна, в чаще леса. Мало ли что может случиться? Разве так можно, Лин?

 — Ты что, думаешь, мне так просто можно причинить вред? — сказала она немного насмешливо. — Попробуй сам меня поймать.

 Он не успел глазом моргнуть, как она растворилась в воздухе. Ещё через секунду она появилась в паре метров от него, потом снова исчезла. Пётр подхватился на ноги и стал крутить головой во все стороны. Внезапно почувствовал прикосновение к плечу, дёрнулся от неожиданности и обнаружил Лин у себя за спиной. Она лукаво улыбалась, забавляясь его реакцией.

 — Да уж, впечатляет, — согласился он. — Телепортироваться с такой скоростью невозможно… И, всё равно, будь осторожнее.

 — Ладно, я буду осторожнее, — согласилась Лин, улыбаясь.

 Она стояла против солнца, солнечные лучи путались в её рыжих волосах, и казалось, что она сама сейчас излучает мягкий свет. Он невольно засмотрелся на неё.

 Вдруг прямо над их головами пронеслась какая-то птица. Она шумно хлопнула крыльями и, уронив на плечо Петра свежий продукт своей жизнедеятельности, устремилась ввысь.

 — Фу-у, бли-ин,— брезгливо протянул Пётр, взглянув на своё плечо и скорчив гримасу отвращения, — счастье привалило.

 У Лин вдруг приключился такой приступ веселья, что она согнулась пополам, схватившись за живот. Пётр, глядя на неё, тоже расхохотался. Они какое-то время оба корчились от хохота, не в силах успокоиться.

 — Ну, хватит уже, не смеши меня! — выкрикнул Пётр сквозь смех. — Мне надо избавиться от птичьих какашек, а я не могу из-за тебя сосредоточиться! Мне же противно! Прекрати, Лин!

 — Ой-ой, я не могу-у-у! Ох, Петь, ну до чего ж ты везучий! А-ха-ха-а! А я ещё на что-то жалуюсь, — рыдала от смеха Лин.

 — Злая ты, — с трудом выговорил Пётр, тщетно пытаясь придать словам оттенок укоризны, — грех смеяться над убогими.

 Лин уже обессилено стонала от хохота. Пётр демонстративно отошёл от неё подальше, повернулся к ней спиной, вдохнул поглубже, подавляя смех, поднёс к запачканному плечу ладонь и произнёс:

 — Пургатус эст.

 С его плеча моментально исчезли все малоприятные признаки счастливой приметы.

 — Ну вот, совсем другое дело, — сказал он, поворачиваясь к Лин и широко улыбаясь.

 Она наконец-то перестала хохотать, промокнула влажные от смеха глаза подолом платья и сказала:

 — Давай вернёмся в лагерь, а то нас, и правда, искать начнут.

 — Давай, — согласился он. — Ты первая.

 — Петь, погоди. Это твоё? — Лин наклонилась, подняла с земли блокнот и протянула ему.

 — Ага, чуть про него не забыл, — спохватился Пётр. — Спасибо.

 — Ну, всё, я пошла, — улыбнулась она.