Седьмой канал (СИ)

Говорить на толпу сидя было не с руки, поэтому внимательно оглядев всех собравшихся, он встал.

— Не все знают, но я прошёл войну. Командуя отрядом, мне пришлось совершить много ужасных вещей. Потом, когда я решил всё же остаться дома, у меня складывалось всё не очень хорошо. Мой товарищ, Артур, помог мне выбраться из ямы и привёл сюда. Здесь я встретил вас: молодых, целеустремлённых и счастливых детей.

Он сделал паузу на передышку.

— Но после того, как меня поставили здесь главным, я снова ощутил то чувство, когда от тебя зависят жизни других людей. Пытаясь отвлечься от этого, я взял на себя роль тренера, чтобы видеть не лица нуждающихся и суетных людей, а полных упорства и радости ребят. Здесь, в моих руках есть возможность формировать вашу целеустремлённость и любовь к жизни.

Он снова остановился, чтобы обдумать, как продолжить.

— Вы стали мне семьёй, которой у меня никогда не было. Пусть даже нас не связывают кровные узы, мы всё равно с вами создали прочный союз, построенный на дружбе и доверии. Вот поэтому я и ушёл с должности. Мне хочется работать именно над созданием дружного коллектива, где каждый будет уважать своего товарища.

На этой фразе Саша невольно оглядел толпу и встретился взглядами со своим другом. Паша ровно также понимал, что выдвинутая речь касается их обоих.

После того как то лпа разошлась, ребята пошли друг другу навстречу и без лишних слов пожали руки.

27

Наверное, я сам виноват, что выбрал это. Михаил предупреждал, что будет тяжело. Уже который раз проклинаю себя, что вызвался одним из первых.

Обидней всего, что я уговорил Сашу всё же выйти из бункера, а сейчас мне приходилось нести его в полуобморочном состоянии до машины. А я даже не умею водить.

Хотя он сказал, что так будет лучше. Путь до машины был короче, чем возвращение к пустому бункеру.

Слёзы сами поступали на глазах, но теперь я даже не стеснялся этого. Забавно. В какой-то книге я вычитал, что тот, кто не может заплакать, поистине слабый человек.

Ирония в том, что я не считал себя сильным. Раз за разом совершая ошибки, что вели нас к потерям, мне хотелось отмотать время назад, чтобы всё исправить.

Позади нас поднимался столб дыма. Я рад, что огонь не потух, как только мы ушли. Оставлять труп Лены на растерзание диким зверям было бы жестоко.

Так же жестоко, как и облить бензином дерево, подле которого мы её оставили. Самое забавное было то, что у нас не нашлось, чем этот огонь развести. Благо, молчаливый Сергей припас в кармане дешёвую зажигалку.

Ещё мы нашли ключи и запасной магазин к его пистолету. Только жаль, что он был пустой. Такой же пустой, как и в самом пистолете.

На случай встречи с волками мы оставались безоружны, что только усиливало страх. Теперь я боялся потерять не только Шурика, но и самого себя. Хотя, если быть честным, это было бы справедливо, что я натворил.

Свободной рукой я нёс всё ту же канистру, что и до этого. Нести её полной было тяжело, поэтому я слил чуть больше половины. Если я правильно рассчитал, то на дорогу у нас хватит.

— А вот и дорога. Потерпи ещё немного, Саш. Скоро уже доберёмся.

На дороге царила пустота. Такая же безнадёжная, как и всё наше путешествие. Ждать помощи было не от кого, но мы и так полагались только на свои силы.

Через две минуты на дороге я заметил знакомый скоп веток с листвой. Саша пытался помочь, но я наказал ему не двигаться.

Быстро очистив перед автомобиля, я открыл дверь со стороны водителя и изнутри открыл пассажирскую.

Затем, обойдя машину с другой стороны, я открыл. Бардачок, где не нашёл аптечки. Там лежали какие-то бумажки, старый ножик, скотч, ручки, но ничего из того, что могло нам пригодиться.

— Санёк, у нас проблема.

— Что случилось? — полуживым голосом отозвался тот.

— Аптечки нет.

— Посмотри в салоне. Или под сиденьем. Папа говорил, что где-то там она всегда должна быть.

И правда. Под водительским сидением я заметил ручку пластмассового кейса. Еле как достав его на свет, я подошёл к Саше и начал рыться внутри.

— Раздеться сможешь сам?

— Сейчас. Минуту.

Наблюдая, как медленно он расстёгивает пуговицы, я всё же предложил помощь, но он отказался. Пока он раздевался, у меня наготове уже были бинты.

Кровь растеклась вокруг дыры и слегка кровоточила. Зрелище было жутким. Но нам повезло, что на спине у него было такое же отверстие, отчего пулю не пришлось бы вытаскивать.

— Я не знаю, как правильно перевязывать, — признался я Саше, — надо же обработать. Здесь ни спирта, ни чего такого вообще нет. Только бинты.

— Да пофиг. Давай хоть как.

Как назло, все уроки ОБЖ вылетели из головы. Какой в них был толк, если я не могу вспомнить, даже что нужно делать в этой ситуации.

Пришлось импровизировать. Смотав два отрезка в несколько слоёв, я приложил их к ранам и начал заматывать. Они тут же окрасились кровью.

Саша сказал, что нужно затягивать потуже. Одного рулона не хватило, чтобы нормально всё это закрепить, поэтому вторым я начал затягивать чуть сильнее, дабы ничего не съехало.

— Может, вернёмся сейчас в бункер? Там возьмём лекарства и вызовем помощь. У нас даже таблеток нет.