Седьмой круг

— Ричард. — позвала она. Когда он обернулся, огненные искры сверкнули в его глазах, и она завороженно уставилась в его необыкновенное лицо. Она вдруг вспомнила статую воина, которую видела в покоях Марии Мельбурн. От сделанного открытия у девушки перехватило дух. Скульптура была сделана с Ричарда. Жена хотела увековечить его красоту, хотела, чтобы он всегда был рядом. Иногда чувства бывают такими сильными, что даже короткая разлука разрывает душу, наполняя ее ядом. Элизабет не знала такой любви. И не хотела бы узнать. Теперь она увидела, что любовь может сделать с человеком.

— Ты так сильно любил ее? — спросила она, глядя в его вопрошающие глаза. Что-то дрогнуло в его лице, и он замкнулся, снова отворачиваясь к огню.

— Это она любила меня, и верила мне.

Элизабет не ждала, что он, вообще, ответит. Но Ричард говорил, и девушка боялась спугнуть столь непривычную для него откровенность.

— Мария бесконечно и покорно прощала мне все, отдавая больше, чем я захотел взять. Иногда мне кажется, что это я убил ее. Я не был хорошим мужем, Элизабет. Я предавал ее, а она искала мне оправданья, я был груб, а она окружала меня слепым обожанием и нежностью. Я дал ей так мало счастья, и в тот момент, когда моя жена больше всего во мне нуждалось, меня не оказалось рядом. Я ни кому не говорил этого. Но я знаю, что разрушило меня и превратило в еще большее чудовище. Чувство вины. Я никогда не прощу себя за то, что не смог ее уберечь. Она была моим ангелом, и щедро делилась своим светом, а я позволил отрезать ее крылья, занимавшие половину моего неба.

— Ты не виноват. — полным сострадания голосом, сказала Элизабет.

— О, нет, Бет. Я виноват. И мне не было бы так тяжело это осознавать, будь я уверен, что любил ее хотя бы наполовину так, как она меня.

— Ричард, не мучай себя. Не все способны на такую любовь. Ей повезло, у нее был ты, и ей было достаточно. Я уверена, что Мария была с тобой счастлива.

— Нет. — Ричард повернул голову, взглянув на Элизабет через плечо. В глазах его расплескалось грозовое небо. — Не была. Я видел это в ее печальной улыбке. Я так часто пытался все изменить, начать сначала, я просил прощения, давал обеты и снова нарушал. Но сейчас я понимаю, как это жизненно важно, чтобы тебя любили. Я больше никому не нужен, Элизабет, как это не печально. Даже сестра отвернулась от меня. Я когда ты ударила меня кинжалом, я не испугался. Я был готов умереть, я даже хотел….

— Я знала это. Догадывалась. — мягко сказала Элизабет. Обернувшись в простыню, девушка встала с кровати, и тихо ступая по ковру босыми ногами, подошла к Ричарду, и встала за его спиной.

— Значит, ты специально меня спасла? — с ироническими нотками в голосе, спросил он. Элизабет обняла его за талию и прижалась щекой к его спине, почувствовав, как он затаил дыхание и напрягся.

— Нет. Я просто хотела, чтобы ты жил. — прошептала Элизабет. Он постепенно расслабился, привыкнув к ее неожиданной нежности. — И сейчас хочу.

Медленно развернувшись, Мельбурн обхватил руками ее лицо и страстно поцеловал.

— Я тоже сейчас хочу. Снова. — шутливо сказал он, отрываясь от ее губ. Элизабет растерянно моргнула.

— Тебе рано утром уезжать. Ты устал.

— Я еще далек от усталости, родная. — улыбнулся Ричард.

Элизабет проснулась через несколько часов. В окнах уже забрезжил рассвет. Она обнаружила, что лежит на своей софе, целомудренно прикрытая одеялом до самого подбородка, а рядом на деревянном сундуке аккуратно сложена ее одежда. Приподнявшись на локтях, она обвела спальню графа сонными глазами. Постель Ричарда была пуста и аккуратно застелена. Неужели он уехал, даже не попрощавшись с ней? И это после всего, что было между ними этой ночью. Ты не любишь меня, и никогда не полюбишь, так сказал Мельбурн. Но он не сказал, что чувствует сам. Неужели все действительно так? И их соединила жажда забвения и отчаянное чувство одиночества? В глубине души Элизабет понимала, что все намного сложнее, чем просто страсть и желание закрыться, пусть всего лишь на одно мгновение от болезненной и жесткой действительности. Ричард просто навязал ей свое понимание ситуации. Ты не любишь меня. Это означало также, что и он не любит ее. Да, и о какой любви может идти речь в их печальном случае? Мельбурн уехал, не простившись, потому что она значила для него не больше, чем Беатрис и Мэри, время от времени помогающие ему "забыться". Элизабет едва не застонала от острого разочарования и отвращения. И в этот момент в покои зашел он, полностью закованный в доспехи. Ричард шагнул к ней со странным выражением в глазах, держа в руках свой шлем, и оглушительно громыхая при каждом движении. Сердце девушки дрогнуло, и она улыбнулась ему.

— Ты проснулась? — мягко заметил он, опускаясь на одно колено возле ее постели. Его взгляд блуждал по лицу девушки, словно запоминая его тонкие черты. — Ты прекрасна. — прошептал Ричард. Элизабет растрогано дотронулась до его щеки и потянулась к нему, чтобы поцеловать. Он с энтузиазмом поддался на ее порыв.