Седьмой отдел

— Я уже говорил, тебя я тут не брошу, завтра будет штурм, и я достану тебе лекарство.

— Какой штурм? ТЫ о чём? Вас же всех перебьют...

— Не переживай, спи, я тут тебе ещё поесть принёс и некоторые лекарство, они не вылечат, но помогут.

После чего Эд резко встал и вышел из палатки. Фил посмотрел на несколько грязных пилюль и остывший плов в железной миске.

— Спасибо братишка.

...

— Всё наши тут? — Кто-то тихо спросил у Эда в толпе.

Эд медленно кивнул, нащупав нож в кармане.

Последние сутки, беженцев стал организовывать некий "Крыс", по слухам главарь одной преступной банды из Фейдена, который сумел сохранить немало сил и людей в этой суматохе. Его люди, сначала в тихую, а после уже в наглую начали вербовать родственников больных людей, обещая после штурма стены, лекарство и спасение всем и вся. Эд, как только услышал условия, сразу ухватился за эту призрачную надежду, последний шанс спасти брата и довольно сильно помог в агитации людей.

Власти всё продолжали говорить, что лагерь переполнен и следующую волну смогут впустить только через трое суток, что было слишком долго для многих, кто стоял семьями под воротами. При этом пайки становились всё меньше, а действия военных для наведения порядка, всё более жёсткими.

Банда Крыса в такой обстановке стала очень быстро набирать силы. Множество военных отрядов за последние сутки стали нести потери от ударов острыми предметами в спины бойцов. Сначала это вызвало всплеск насилия и публичных казней, но людям которым нечего терять, нечего и бояться, отряды военных начали нести более серьезные потери, а позже вовсе отказывались выходить за стены.

К утру власти смогли удерживать лишь небольшой участок земли перед главными воротами, перед которыми начинала скапливаться толпа, полная решительности зайти в лагерь и найти вакцину или умереть пытаясь это сделать.

В этой толпе и стояли братья.

— Ты болен, тебе сюда нельзя, возвращайся в палатку, — говорил в лицо старшему, Эд.

— Я с тобой, вместе добудем лекарство и после уйдём на юг, Эмма всегда хотела увидеть море.

Поняв, что спорить сейчас не имеет никакого смысла, Эд согласился.

— Хорошо, тогда держись ближе.

— Дорогу! — Раздавались громкие, злые голоса от отряда военных, что слаженно пробивался через плотную толпу, из вне, к воротам.

Прямо на глазах братьев перед отрядом вышли несколько людей, пытаясь его остановить, прося их взять собой, но военные не стали разговаривать сразу жестоко избив мешающих и перешагнув через их бессознательные тела.

— Они кого-то ведут, — заметил Фил, рассматривая отряд.

— Там похоже больная девушка на носилках и ребёнок с какой-то странной палкой.

Отряд быстро прошёл мимо братьев, целенаправленно, словно ледокол плывя к воротам, которые раскрылись и из них вышел усиленный гарнизон.

Эд заметил, как в последний момент темная фигура из толпы, вонзила нож между пластинами брони одного из бойца отряда, после чего толпа его быстро проглотила, вырвав из строя.

...

Через несколько минут этот же отряд, но уже без раненых вышел вновь из ворот, впереди шагал рыцарь держа меч на готове.

Растолкав толпу, отряд вылавливал людей и жёстко, быстро допрашивал попавшихся под руку людей, ища своего бойца.

Сигнала к штурму всё не поступало, и через какое-то время отряд рыцаря окружили люди Крыса, вынеся перед отрядом тело уже мертвого военного, кинув того под ноги рыцаря. Когда тот отвлёкся, чтобы проверить состояние своего бойца, человек Крыса попытались нанести удар, целясь в прорезь шлема.

Сразу активизировались крикуны и заводилы, будоража кровь толпы.

— Эти сволочи хотят нас убить!

— Они прячут от нас лекарство, ждут, когда мы тут все умрём!

— Этот солдат избил моего ребёнка!

Никто даже не пробовал разбираться в правдивости этих выкриков, толпе хватило совсем чуть-чуть, чтобы обезуметь и начать наседать на маленький отряд военных, который начал отступать к воротам, отгоняя лезвиями мечей напирающую толпу.

Дальше произошло неизбежное, первая кровь, один из людей Крыса слишком близко подошло к отряду и взмах меча попал ему прямо по шеи.

...

Ворота пали довольно быстро, хоть и народа под стенами полегло не мало. Военных оказалось в разы меньше чем беженцев и когда исход боя стал ясен для всех, силы ордена и святого Патрика отступили на юг.