Седьмой принцип

Он закрыл глаза и попытался унять белый мысленный шум в голове, за которым, как казалось, прячутся нужные и правильные мысли. Шум постепенно стих, но за ним ничего не скрывалось, а была одна лишь лиловая пустота. Так что Веня в очередной раз убедился, что мозг – его, во всяком случае, – работает совсем не так, как электронный прибор, приемник или компьютер. Кнопки включения у него нет совсем, он сам включается или выключается, когда захочет, и при этом работает исключительно по своей внутренней программе. Вот и в этот раз, выдержав довольно-таки продолжительную паузу, мозг, вместо ожидаемого резюме по поводу принципов и того, что может быть с ними связано, открыл дверцу памяти и для чего-то извлек оттуда старый-престарый файл. Такой старый, что более давних воспоминаний в его памяти, похоже, не было. Во всяком случае, в открытом доступе, таких, что можно было бы взять в любое время, попользоваться и положить обратно, на то же самое место. И это удивительно, потому что воспоминание то было странным и необычным по содержанию, и было оно о его первой в жизни краже.

Трудно сказать, к какому конкретно времени относилось воспоминание и сколько ему тогда было лет. По каким-то косвенным признакам и по общему ощущению он предполагал, что около трех, чуть больше или чуть меньше. Он был вместе с отцом, и, хотя спутника своего он видел лишь как туманный силуэт с едва угадываемыми родными чертами, это был, несомненно, он, ибо с кем еще он чувствовал бы себя так хорошо и спокойно? Причем лицо отцу в этом воспоминании он дорисовывал сам и совсем другое, то, которое было у него в более старшем возрасте и которое он уже хорошо помнил. Но эти детали, в общем, не так важны для сути воспоминания. Отец привел его к кому-то в гости, Веня отчетливо помнил, как они зашли в просторную и светлую комнату, в которой уже находились люди, кажется, другой мальчик и какой-то мужчина, очевидно папа того мальчика. Зачем они туда пришли, совершенно непонятно, наверное, для того, чтобы познакомить его с тем мальчиком, но никаких воспоминаний о нем в памяти Лиса больше не сохранилось, как и воспоминаний о том, какие разговоры и о чем велись тогда. Зато он отчетливо помнил, что были показаны ему какие-то игрушки, ну а чем еще занимает мальчик другого мальчика, который пришел к нему в гости? Показывает свои драгоценности.

Всех продемонстрированных маленьким хозяином сокровищ Веня не запомнил, однако помнил отчетливо сквозь всю толщу минувших с того дня лет небольшую, не больше его ладошки, модель двухмоторного самолета. Самолетик был отлит из какого-то серебристого металла, был достаточно увесист и отлично ложился, распластав крылья, ему на руку. Веня помнил, как будто это было вчера, как сладко заныло его сердечко от восторга. И как невероятно сильно, словно воды в пустыне, захотелось, чтобы эта вещь принадлежала ему. Это был предел его мечтаний! На тот момент, естественно, но маленькое сердце живет именно такими моментами. У него возникло такое чувство – он помнил, – будто он встретил частичку себя самого, и эта частичка желала во что бы то ни стало соединиться с целым, а целое не могло ощущать себя таковым без нее. Веня посмотрел на отца полными мольбы и слез глазами, но отец его взгляда не понял. А может, и понял, потому что нельзя было не понять его, маленького человечка, желания, но что он мог поделать? Самолет принадлежал другому мальчику, поэтому Веню вежливо, но настойчиво попросили положить модель на место. Что, скрепя сердце, он и сделал. Кажется, что сделал.

Здесь, кстати, в его воспоминаниях была небольшая лакуна. Как там было на самом деле, он не помнил, то ли положил он самолетик на стол, а потом снова взял, то ли сразу сунул в карман, но факт тот, что из гостей он ушел с трофеем. Но его ведь еще надо было легализовать, а как это сделать? Веня решил вопрос быстро. Он забежал вперед и там сунул самолет в лужу. Да, там была лужа, и в нее он сунул свою добычу. А потом позвал отца и указал ему на вещь: смотри, мол, я нашел! На этом, кстати, воспоминания его обрывались. Напрочь! Что с тем самолетом было дальше, он совершенно не помнил. Скорее всего, его обман раскрылся, его изобличили в краже и наказали, а самолет вернули законному владельцу.

В этой истории Веню всегда занимало два момента. Первый – откуда в его маленькой трехгодовалой голове могла появиться мысль, что если у тебя чего-то нет, а у другого есть то, что тебе нужно, то это что-то можно взять, потому что тебе нужней?

И второй – как он, опять же трехлеток, для того, чтобы выдать украденное за честную находку, придумал такой трюк с лужей?